Английский сад. 4. Кружева

Время, словно перестало существовать. Он подавил в себе порыв, растерзать ее своим натиском, она заслуживала нежности. Где-то далеко бесконечно крутили одну и ту же песню, это была знаменитая песня Джона Леннона. Фредди кинул на траву плащ с ее плеч, опуская Бетти на него. Он долго смотрел в ее глаза, ожидая ее ответной реакции. Она дрожала, словно зеленая девочка. Бетти жутко боялась, что он заподозрит ее в измене, что ее тело выдаст ее, выдаст, что к ней, как он, прикасался, другой мужчина. Она не знала, что делать, и тоже смотрела  ему в глаза, моля Бога, чтобы все было так, как она мечтала, чтобы все было, так как в ту ночь в Лондоне. Она закрыла глаза, поддавшись влиянию мужчины всей ее жизни. Для него другие женщины не значили ничего. Он был прав тогда, говоря, что они связаны. Даже изменяя ей, он всегда возвращался к ней, и всегда разбивая ей в очередной раз сердце, будет возвращаться к ней. Звезды мерцали на бездонном небе, они дышали в унисон, просто смотря друг другу в глаза.

- Скажи, что любишь меня, - прошептала она.

- Я люблю тебя моя несносная девчонка, - засмеялся он.

- Скажи, что другие для тебя ничего не значат.

- У меня есть только ты, и моя жизнь вся в тебе, если ты умрешь, то умру и я, - она прильнула к его губам, скользя пальцами по вороту рубашки, - я хочу тебя… отдайся мне, все будет хорошо, просто …

- Будь со мной, - закончила она за него, - я с тобой.

Горечь, боль, ревность – теперь это не имело значение, это растворилось в ауре их любви, в облаке их любви. Его горячие ладони казалось, были везде. Она не заметила, как он расстегнул застежку на шее, развязал тонкий узелок на спине, и две плоски шелковой ткани, обнажили грудь. В глубине души она знала, что когда-нибудь правда появится на свет, но сейчас… Сейчас, есть они, есть этот сладкий миг, а завтра… А завтра, может все будет еще хуже…

Его ищущий, жадный язык скользил по ее телу. Бетти со вздохом разочарования, потянулась к пуговкам его рубашки, расстегивая их одна за другой. Почти год не существовали они – любовники, они -        страстные противники, они – пламенные мечтатели. Последняя одежда слетела с нее, и она, безумно захотела ощутить его всей кожей. Он быстро понял ее внезапный порыв, и стал скидывать с себя одежду. Страх ушел, она поняла, что это нужно оставить в прошлом, это было, это не значит для нее равным счетом ничего. В ее глазах мерцал огонь любви, постепенно дымка страсти стала их затягивать. Он обнял ее, и Бетти вздрогнула, она давно не ощущала его мужское превосходство, его силу, его, как единое целое…

Фредди усадил ее на себя. Ее волосы как шелковая стена окружала их лица, встретившиеся в жадном трепещущем поцелуе. Он хватал ее руки, притягивая ее к себе, чтобы чувствовать ее губы на своих. С той самой ночи перед камином в ее кабинете, она так остро не нуждалась в ощущение его рядом с собой, но сейчас… Радость и тепло переполняли ее, он наполнил ее до конца жизнью, он подарил ей это ощущение, эту радость. Она лежала на нем, Фредди гладил пальцами ее спину:

- Больше не убегай от меня, - прошептал он.

- Не делай мне больно…

- Никогда…

- Я тебе верю…

Как же жестоко они ошибались, и как жизнь их потом за это накажет.

Это было утро, которое они встречали вместе. Фредди накрыл ее своей рубашкой. Они хорошо были  скрыты от посторенних глаз. Вечером он должен был лететь в Мюнхен, Америка их не приняла. Как бы они не старались, но они были здесь чужие. Больше он сюда никогда не вернется, так он решил. Рядом спала Бетти, он еще не верил в эту волшебную ночь, но он боялся, что проснувшись, и протрезвев, откажется от него. Бетти могла просто поддаться тому, что он умел будить в ней чувственность. Нет, она не такая, она его жена, его муза, его жизнь. Она открыла глаза.

- Я улетаю в Мюнхен, ты со мной?

- Да, но я не хочу жить в своей квартире.

- У меня есть своя, и там закончили ремонт, - он замолчал, а потом добавил, - а  в Европе уже осень.

- Да, осень, - она приподнялась на локте.

Так закончилось лето сомнений, и началась долгая осень…

В Лондоне ощущалось дыхание осени, в воздухе было что-то странное, и если одни были счастливы, то другие были подавлены и удручены. Одни жили тихо, предпочитая милую жизнь, другие же страдали от сильных страстей охватывавших их. Старые Хомсы коротали свои деньки, молодые Хомсы строили свою жизнь, борясь за свое существование в этом мире. Они давно жили, как волки одиночки, и только великолепная четверка понимала, как они нуждались друг в друге. Они понимали друг друга с полслова, поддерживали, когда все были против, и знали, что только вместе они смогут все преодолеть.