Английский сад. 4. Кружева

Потом они лежали рядом на полу, даже не обнявшись. Боже, что же она наделала! Но тогда она еще не знала, что натворила Бетти в Антриме. Все это время она не вылезала из постели Джейка. Ей было хорошо рядом с ним, она ощущала себя женщиной: любимой и счастливой. Может она любила его тогда, а может после того что произошло с ней, так было легче считать.

Фредди потянулся к брюкам, доставая сигареты и зажигалку. Он закурил, предлагая ей. Они курили, а потом он снова обладал ей. Они дошли до крайности: она и он. Теперь Анна понимала Бетти. Как больно же было теперь! Она прикоснулась лбом влажного плеча Фредди:

- Фредди…

- Не делай мне еще больнее, и не говори, что тебе жаль, - он посмотрел на нее.

- Нет, я не скажу. Это касается меня, Бетти, Патрика и Джейка. Это произошло одиннадцать лет тому назад, с того дня Бетти там больше не бывала. В тот день они с Патриком, ее троюродным братом просто гуляли, я искала ее. Когда я нашла их, то увидела его на ней. Он прижал ее лицом к дереву, и пытался, - она запнулась, - я попыталась его отпихнуть, но просто с силой оттолкнул меня. Я понимала, что нужно найти что-то тяжелое. Успела только добежать до конюшен, как встретила Джейка. Джейк наш общий друг, он ровесник Гарри. Он спас ее от него, и с того дня они перестали быть друзьями. Неделю Джейк не отходил от нее, и я понимала, что между ними должно что-то произойти.

- Так между ними было что-то?

- Тогда нет, - Анна надела джинсовую юбку и белую майку, - Патрик – сумасшедший, хотя это предпочитают не видеть его родственники. Он одержим ею, и если она там, то ее нужно вытаскивать оттуда. Но ни я, ни ты не поедем туда.

₪

Звонок на Бонд-стрит раздался неожиданно утром, Гарри поднял трубку, аккуратно отодвинув Холли, услышал шаги Кэрри на кухне, как она что-то готовила всем. Он протер глаза, услышав знакомый голос его давнего друга. Это был Джейк Дэвидсон.

- Гарри, это ты? – спросил он, словно боясь, что их разговор услышат.

- Да,  я. Давненько тебя не слышал, - Гарри сел на постели, - по какому делу ты мне звонишь?

- Хочу тебе кое-что сказать, только это для твоих ушей, - Джейк вздохнул и замолчал, Гарри показалось, что он оглядывается, ожидая чьего-то прихода.

- Давай, говори, - Гарри встал, отходя от постели.

- Бетти у нас…

- Что!? – он был удивлен, - как у вас?

- Она в Антриме, у меня дома, в глубочайшей депрессии, которую мне еще предстоит лечить, - Гарри услышал в интонации Джейка, что-то странное, в его голосе скользило что-то страстное и надменное, будто он, как самец кичился свой очередной победой.

- Вы что, там развлекаетесь? – Гарри быстро воспламенился.

- Гарри, я сказал тебе не для того, чтобы ты меня подозревал в совращении. Я хочу, чтобы никто об этом не знал. Постарайся успокоить своих, ей нужно время. Как вы все это не заметили, даже твоя тетя. Обещаешь?

- Да, конечно. Черт, что я скажу ее мужу? Джейк ты загнал меня в угол.

- Ради нашей дружбы, - как же он не любил, когда на него так давили, заставляли делать ради чего-то, что уже мало имело значение для него. Гарри повесил трубку, он был подавлен. Это заметила и Дженни, когда они с ней встречались в кафе.

Они все были какие-то встревоженные и напуганные. Дженни сама пребывала в шоковом состояние. Ее безумно влекло и не к своему мужу, этим мужчиной был во все не Дилан, а Роджер Томпсон. Она боялась, что не выдержит и сделает безумный необдуманный поступок. Дженни была не из тех, кто бросался в омут с головой. Она относилась к разряду холодных не оскальпированных рыб, у которых вместо крови текла вода, которые прежде чем что-то сделать сто раз думали. Для ее натуры это было насилием, насилием над ее душой, если она сделает безумный. Дженни спасла себя от наваждения, но могла ли она спасти себя от сомнений? Ведь синдром «что бы было бы, если бы…» был присущим их семье, они часто делали необдуманные поступки, часто потом жалея. И кто сказал, что у ирландцев холодное сердце?

₪

- Мистер Хомс, вам звонит Изабелла Роит, - Джозеф устало вздохнул. Иззи уже перешла все границы, своим преследованием, она просто не оставляла его в покое, надеясь, что он ответит на ее очередной глупый звонок. Чего она ждала, что он сделает ей предложение, или будет обеспечивать ей ее праздную жизнь, - что ей сказать?

- Скажи, что я занят, - ответил он, после того, как он перестал наслаждаться необузданной страсти, и перешел к другой Изабелле Джеймс. Белла по крайне мере не лезла в его жизнь, и хотя бы не старалась по крепче привязать его к себе. Он не хотел их любви, он вообще не хотел любви. Каждый день он преодолевал себя, он не позволял себе быть таким же, как брат-однолюб, верный, как лебедь, или сестры. Он не мог, как Бетти бездумно влюбиться, а потом причинять себе, или как М-Джейн вечно идти следом за своим мужем, или как Дженни сделать один шаг, а затем сожалеть.