Читаем Английский замок. Средневековая оборонительная архитектура полностью

С трех сторон внешний двор был окружен колоннадой. Непосредственно напротив главного входа находился проход, который вел к восточной колоннаде внутреннего двора. С северной и южной стороны колонн в нем не было, однако существовали северный и южный входы. С западной стороны в одну линию располагались пять помещений прямоугольной формы; в центральном из них находилась молельня, где хранились штандарты и другие святыни, принадлежавшие когорте[12].

Фасад претория смотрел на восточную улицу крепости, которая вела к восточным воротам, или преторианским воротам (porta praetoria, лат.). Ворота в конце западной улицы назывались декуманскими (porta decumana, лат.)[13].

Остальные здания крепости представляли собой длинные прямые строения, отделенные друг от друга узкими проходами. Большая часть этих зданий использовалась как казармы. Следует отметить, что при планировании римской крепости или города-крепости за точку отсчета брали преторий или форум. Таким образом, главная улица, которая должна была соединять ворота, находилась по одну сторону от оси прямоугольника, а северные и южные ворота располагались не по центру в соответствующих стенах[14].

Понятно, что по мере того, как с течением времени власть Рима в Британии слабела, Большая стена и ее крепости стали приобретать все большее значение как оборонительные сооружения, а не как базы для дальнейшей военной экспансии. Однако здесь следует снова подчеркнуть, что изначально римские крепости в Британии возводились не для того, чтобы создать для местного населения, занимавшегося преимущественно скотоводством, надежное убежище, которое защищало бы его от агрессора. Они представляли собой опорные пункты для размещения гарнизонов, которые связывала друг с другом прекрасная сеть дорог. Римская крепость в районе Дорчестера, фундамент которой прекрасно сохранился и в наши дни, была заложена не там, где располагаются укрепления Мэйдн-Касл или Паундбери, а ниже по склонам, вблизи от переправы через реку Фром. Практически всегда римляне воздвигали город, окружая его одним валом и одним рвом. Римлянам были необходимы свободный выход и вход, обеспечение как защиты, так и нападения. Поэтому громоздкие земляные сооружения, подобные Мэйдн-Касл, были бы помехой. Иногда римский гарнизон занимал часть территории внутри британского поселения, как, например, в Линкольне или Колчестере. Однако лишь в очень редких случаях, например в Старом Саруме, древнее укрепление британцев римляне стали использовать как свою крепость. Несомненно, что причиной здесь послужила близость Старого Сарума к военной дороге. В противном случае римляне не стали бы строить ответвление от дороги к крепости. Все римские крепости, несмотря на то что они различались друг от друга размерами, были небольшими, что очень контрастировало с обширными территориями, которые занимали и пытались укреплять жители Британии при строительстве своих поселений. Эти поселения зачастую выходили за пределы городских стен, а иногда, пусть и не очень часто, для обеспечения защиты разросшегося поселка строились новые стены, в дополнение к уже имевшимся. Многие историки, изучающие древние времена, приводят в качестве примера крепость в Линкольне. Здесь на вершине холма, к северу от большой излучины реки Уитем, там, где она поворачивает с севера на восток, располагалась древнеримская крепость. После того как Линкольн стал чисто гражданским городом, практически вся южная сторона склона, там, где издревле располагалось поселение, была включена в этот город и огорожена стеной. До сих пор сохранилась часть той более поздней стены, построенной в восточной части города. Примерно в ста метрах от реки и моста через нее, там, где в Средние века располагались южные ворота Стоунбоу, в поздние времена римского владычества находились южные ворота римского укрепления Линкольна.


Глава 2.

САКСОНСКИЙ И ДАТСКИЙ ПЕРИОДЫ

Перейти на страницу:

Похожие книги

The Irony Tower. Советские художники во времена гласности
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности

История неофициального русского искусства последней четверти XX века, рассказанная очевидцем событий. Приехав с журналистским заданием на первый аукцион «Сотбис» в СССР в 1988 году, Эндрю Соломон, не зная ни русского языка, ни особенностей позднесоветской жизни, оказывается сначала в сквоте в Фурманном переулке, а затем в гуще художественной жизни двух столиц: нелегальные вернисажи в мастерских и на пустырях, запрещенные концерты групп «Среднерусская возвышенность» и «Кино», «поездки за город» Андрея Монастырского и первые выставки отечественных звезд арт-андеграунда на Западе, круг Ильи Кабакова и «Новые художники». Как добросовестный исследователь, Соломон пытается описать и объяснить зашифрованное для внешнего взгляда советское неофициальное искусство, попутно рассказывая увлекательную историю культурного взрыва эпохи перестройки и описывая людей, оказавшихся в его эпицентре.

Эндрю Соломон

Публицистика / Искусство и Дизайн / Прочее / Документальное