Английское договорное право. Просто о сложном

«Даже если отношения сторон не попадают в подвид 2А, тогда, если истец докажет фактическое существование отношений, при которых истец большей частью полагался и доверял обидчику (ответчику), само существование доверительных отношений влечет презумпцию ненадлежащего влияния.

В делах подвида 2Б, если не доказано отсутствие ненадлежащего влияния, истец благополучно расторгнет в суде спорный договор только потому, что доказал: между истцом и ответчиком сложились доверительные отношения; истцу не надо доказывать, что обидчик действительно ненадлежаще повлиял на истца, предал доверие, вынудил заключить тот или иной спорный договор» (судья Браун-Уилкинсон, дело Barclays Bankplc г O’Brien [1993] UKHL 6).

11.5. Заключение

Ведущее дело по ненадлежащему влиянию – Royal Bank of Scotlandplc г Etridge (№ 2) [2001] UKHL 44[292]. Очень показательно, что, вынося решение, суд помнит о КОРНЯХ – дело Allcard г Skinner[1887] 36 Ch D 145, которое, как отметил суд, «знакомо каждому студенту-юристу».

Потому-то мы с вами столь внимательно изучали то древнее дело. Как сказал в начале книги, «есть определенный набор судебных решений и дел, которые – “обязаловка”, которые изучают все, кто изучает английское право».

Сейчас доктрина ненадлежащего влияния в английском праве существует в том виде и в той классификации, которую я вам и представил. В деле Royal Bank of Scotland plc г Etridge (№ 2) [2001] UKHL 44 и последующих делах De Wind v Wedge [2008] EWHC 514[293], Hewett v First Plus Financial Group Plc [2010] EWCA Civ 312[294], Brown v Stephenson [2013] EWHC 2531[295] суды в основном думают над частностями.

А именно:

• каким должен быть независимый совет, полученный жертвой, чтобы ответчик мог доказать отсутствие ненадлежащего влияния (истец знал, на что шел, заключая спорный договор, действовал разумно и осознанно, без влияния);

• как страховаться банку при заключении договора залога общего имущества супругов; а то муж берет кредит под залог имущества супругов, а жена потом подает иск о расторжении договора, якобы договор заключен под ненадлежащим влиянием мужа;

• если ненадлежащее влияние доказано, договор расторгнут судом, как быть с правами третьих лиц?

• прочие частности.

Также отмечу: ненадлежащее влияние «живет» в основном в делах «физиков». В коммерческих спорах балом правит доктрина давления, особенно – экономического давления.

*12. Эпилог

12.1. Вопросы и ответы

В эпилоге к первому изданию книги я жаловался: «О чем еще умолчал автор? Увы, о многом. Вспомните раздел 3.1, пять условий, при которых договор будет заключен. Четыре пункта я честно и подробнейше рассмотрел. Пятый, “Отсутствие мин” – обстоятельств, влекущих недействительность договора”, извините, господа и дамы, тянет на отдельную книгу».

Держу слово. Сколько позволяли сроки и объем, данные издателем на дописку, столько и добавил. Из пороков («мин») договора подробно расписал три, а еще три остались на будущее – неравенство сил в договоре, ошибка, заблуждение.

Еще хороший задел на будущее – преддоговорная ответственность. В русском праве после реформы появилась прогрессивная статья 434.1 ГК РФ, переговоры о заключении договора. Суть: «Сторона, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки».

Статья прогрессивная, так как в Англии преддоговорная ответственность работает… мягко говоря, через пень колоду. В деле Walford v Miles. [1992] 1 All ER 453 кричали, что «обещание добросовестно вести переговоры никогда не будет наделено принудительной силой», а после, в недавнем деле Petromec v Petroleo Brasileiro [2005]EWCA Civ 891[296], вроде бы сдвинулись с мертвой точки… Да и в деле Anglia Television v Reed [1971] 3 All ER 690, раздел 7.4, суд взыскал убытки, понесенные стороной ДО договора.

Вопрос крайне интересный. Во-первых, в преддоговорную ответственность как раз можно влететь в ВЭД-сделке. По крайней мере, в теории…

Во-вторых, в российском праве уже есть первая ласточка, когда со стороны взыскали упущенную выгоду (убытки), косвенно вызванные недобросовестным ведением переговоров. Причем не по ВЭД-сделке, а по банальной аренде между двумя русскими «юриками».