Английское завоевание Ирландии (XII–XVII вв.)

В конце концов Эдуарду III пришлось признать, что все англичане, рожденные в Ирландии, должны считаться «истинными англичанами, как и рожденные в Англии», и пользоваться с ними одинаковыми правами, а отобранные Моррисом земли были возвращены баронам. Чтобы удержать под своей властью Ирландию, королю приходилось искать поддержку у крупных англонормандских баронов и вознаграждать их за это пожалованиями. Например, Маурис Фитц Томас получил титул графа Десмонда еще от Эдуарда II в 1327 г.; он был ирландизированным потомком Мауриса Фитц Джеральда, англо-нормандского рыцаря, сподвижника Стронгбоу. Эдуард III пожаловал Десмонду права палатината на его огромные владения в Керри и Корке. Такие же права на свои владения в Типперари и Лимерике принял от короля Джемс Батлер, ирландизированный потомок Теобальда Фитц Вальтера (дворецкого Генриха II, прибывшего с ним в Ирландию), получивший титул графа Ормонда в том же году, что и граф Десмонд. Третьим крупным англо-ирландским бароном Манстера был граф Кильдар, владевший обширными землями в Ленстере и Манстере. Он происходил от Джеральда Фитц Джеральда, родственника и сподвижника Стронгбоу, а титул графа Кильдара был пожалован потомкам этого авантюриста еще в конце XIII в. Эдуарду III пришлось его подтвердить. Другими англо-ирландскими лордами Манстера были Бэрки, Фитцгиббоны, Брауны, Ласи, Клеры, Рошы, Пэрселлы, Сарсфильды, Руссели, Курси и др.

Вместе с тем Эдуард III усилил дискриминацию ирландцев. В его эдикте 1356 г. запрещалось «всем чистокровным ирландцам» занимать гражданские и духовные должности на английских территориях в Ирландии[77], хотя допускалось исключение для тех клерков из ирландцев, «лояльность» которых была удостоверена судьями.

С тех пор противопоставление англо-ирландской знати коренным ирландцам стало важным средством английского господства в Ирландии. Оно было законодательно закреплено изданием в 1367 г. так называемых Килкеннийских статутов, определивших королевскую политику в Ирландии на несколько столетий вперед, почти до начала XVII в.

Для усиления власти английского короля в 1361 г. наместником в Ирландию был послан второй сын Эдуарда III — Лионель Кларенс. Прибыв в Дублин в сопровождении 64 баронов, имевших земельные владения в Ирландии, и 15-тысячной армии, Лионель совершил несколько военных экспедиций против непокорных септов Ленстера и Коннота, а затем в 1367 г. созвал ирландский парламент в Килкенни, который принял 35 различных актов, в совокупности получивших название Килкеннийских статутов.

В преамбуле к ним указывалось на ирландизацию англичан как основную причину ослабления власти английской короны в Ирландии. «В период завоевания Ирландии, — говорится в этой преамбуле, — и в течение длительного времени после него англичане в этой стране пользовались английским языком, английской одеждой и приемами езды верхом, и сами эти англичане и их подчиненные, так называемые бетагии, подчинялись английскому праву… Но теперь многие англичане в этой стране отказались от своего языка, от английской одежды, приемов езды верхом и других привычек, а также от общего права, говорят на ирландском языке и живут согласно привычкам и модам ирландцев-врагов, а также заключили различные браки и союзы с ними. Вследствие этого…употребление английского языка и английских законов и верность нашему королю пришли в упадок, а ирландцы-враги напротив, усилились»[78]. Однако вместе с этим парламент в Килкенни законодательно закрепил уравнение англо-ирландцев в правах с англичанами. «И чтобы впредь, — объявил парламент, — не делалось различия в подданстве между англичанином, рожденным в Ирландии, и англичанином, рожденным в Англии, чтобы их не называли «английский олух» или «ирландская собака», но чтобы называли одинаково — англичанами, подданными нашего лорда короля», — говорилось в одном из его статутов.

Всем подданным короля было предписано под угрозой конфискации их земельных владений и заключения в тюрьму пользоваться только английским языком, одеваться в английские одежды, следовать английским привычкам, носить английские имена, отказываться принимать и вознаграждать ирландских баронов и музыкантов, потому что они, посещая дома англичан, шпионят в пользу «ирландцев-врагов». Повторялось запрещение первого дублинского парламента самовольно начинать войны с ирландцами и заключать с ними мир[79].