Англо-американская война 1812–1815 гг. и американское общество

У моряков, рыбаков, рабочих портов и верфей оно отнимало заработок, у купцов – прибыли. За первые 5 месяцев эмбарго только в Нью-Йорке обанкротились 145 компаний. Портовые города Новой Англии летом 1808 г. представляли собой печальное зрелище. Только в нью-йоркском порту стояло на приколе 500 кораблей. Население Сейлема настолько бедствовало, что властям пришлось организовать общественные кухни, где 1200 человек ежедневно получали бесплатный суп236.

Пакгаузы были забиты никому не нужными товарами. Цены на хлопок, зерно, табак, рыбу и лесоматериалы упали катастрофически низко. Банкротства торговых домов происходили чуть ли не ежедневно. Политика эмбарго повлекла за собой снижение цен на сельскохозяйственную продукцию, прежде пользовавшуюся спросом на внешних рынках. Многие фермеры южных и западных штатов влезали в долги, надеясь вернуть их с открытием внешней торговли, но чаще всего сбывали продукты за бесценок. Число фермеров, оказавшихся в долговых тюрьмах, увеличивалось с каждым месяцем. Резко упали цены на хлопок, объем продаж упал, что вызвало банкротство многих плантаторских хозяйств. Виргинский плантатор констатировал: «Только и слышно отовсюду о банкротствах, которые уже произошли или ожидаются»237.

Несмотря на дополнительные акты от 8 января, 25 февраля, 12 марта 1808 г., 9 января 1809 г., которые расширяли права президента в контроле над соблюдением эмбарго и усиливали карательные функции таможенников, многочисленные нарушения эмбарго стали повседневной практикой. Министр финансов А. Галлатин констатировал, что Новая Англия ведет себя изменнически и безнравственно. Бывший президент Джон Адамс писал сенатору-федералисту Дж. Квинси, что политика эмбарго имеет «…разрушительные последствия для морального облика людей, а также их привычки подчинятся закону»238.

Попытки ужесточить контроль за его соблюдением при помощи таможни и военно-морского флота не могли полностью пресечь контрабанду даже на атлантическом побережье. Еще хуже обстояло дело на канадской границе. Нарушения эмбарго здесь нередко выливались в активное неповиновение и даже вооруженное сопротивление. В мае– августе 1808 г. вспыхнули бунты на озерах Шамплейн, Эри, Онтарио. Для усмирения бунтовщиков Джефферсон пустил в ход регулярную армию. Президент заявил: «Я считаю, что подавить эти наглые действия и дать нарушителям почувствовать последствия вооруженного сопротивления закону будет настолько важным примером, что не следует щадить сил для достижения этой цели»239. В январе 1809 г. Конгресс принял закон, разрешающий президенту использовать регулярные войска в целях соблюдения политики эмбарго240. Таким образом впервые в американской истории президенту дозволялось использовать войска в мирное время против собственного народа. Джефферсон, ранее ратовавший за «минимальные полномочия» правительства, противник жесткой централизации власти, готов был теперь эту власть всячески укреплять. Ему пришлось отказаться от многих своих первоначальных идей, и армия была увеличена до 6 тыс. чел. Его распоряжения военному министру были лаконичными: «…необходимо быть наготове, немедленно направиться туда, где возникают мятежи, чтобы подавить их в зародыше»241.

Все это не способствовало популярности его администрации. Политика Джефферсона встретила острую критику со стороны федералистов. В 1808 г. в Бостоне появилась сатира «Эмбарго, или Современные очерки», подписанная «тринадцатилетний юноша». Автором поэмы был молодой поэт У. К. Брайант. В ней высмеивалось по существу ошибочное решение президента о прекращении всех внешнеторговых связей из-за военных действий в Европе. В злых куплетах, требовавших отставки Т. Джефферсона, повторялось известное обвинение о любовной связи президента с его рабыней-негритянкой Салли Хемингс. Юноша-поэт с пафосом писал: «О ты, позор для патриотов всей страны!/ Погибель Родины, исчадье сатаны!/ Будь проклят! Президента пост оставь, / Покайся в тайных мерзостях, крест на грехах поставь…»242

Федералистская газета «New York Evening Post» писала в передовице под названием «Эмбарго»: «Восемь лет правления президента Джефферсона вот-вот истечет. Он пришел к власти, воздействуя на разум народа. Он стремится сохранить его хорошее мнение, оставляя его в темноте… Он требует слепого доверия. Не в силах оправдать свои меры, он просит нацию подчиняться и уверовать в Акт, который погубил столь многое и разрушил все. Кода несчастные страдальцы, жертвы этого акта вопрошают: “Почему на них излился этот поток несчастий”, в ответ они слышат, что они – “тори, находящиеся под британским влиянием”. Да, требуется все доверие, вся вера, с помощью которой глупая фанатичная партия может оправдать это ужасное запустение. В обоснование этого ужасающего разгрома политической сферы требуется действительно пожертвовать всем: гордостью, свободой и самоуважением нации»243.