Англо-Бурская война (1899–1902)

Был лишь один шаг, которого, совершенно очевидно, Китчинеру не следовало совершать, – атаковать Кронье. Позиция была труднопреодолимой. Берег реки не только предоставлял стрелкам великолепное укрытие, от него еще с обеих сторон тянулись ущелья, являвшиеся превосходными естественными траншеями. При атаке с любой стороны требовалось пересекать равнинный участок, по меньшей мере, в тысячу-тысячу пятьсот метров шириной, на котором увеличение нашей численности могло вести только к возрастанию потерь. Нужно быть дерзким военным и еще более дерзким штатским человеком, чтобы отваживаться подвергать сомнению операцию, осуществленную под непосредственным личным руководством лорда Китчинера, однако общее мнение способно оправдать то, что выглядит безрассудством со стороны отдельной личности. Если бы Кронье не был окружен, атаку, с ее большими потерями, можно было бы объяснить как попытку удержать буров, пока они не будут полностью блокированы. В данном же случае противник уже находился в полном окружении, и, как подтвердил опыт, требовалось только сидеть и ждать его капитуляции. Даже самому великому человеку не дано иметь все воинские таланты одинаково развитыми, и, не в обиду будь сказано, способность лорда Китчинера хладнокровно принимать решения непосредственно на поле боя пока не проявилась так неопровержимо, как его мощный организаторский талант и железная воля.

Оставив в стороне вопрос об ответственности, перейдем к тому, что происходило утром в воскресенье, 18 февраля. Со всех сторон британцы по открытым участкам пошли в атаку на отчаянных и невидимых солдат, которые лежали в ущельях и за берегами реки. И везде различные полки одинаково ужасно еще раз получили беспощадные уроки Коленсо и Моддера. Нам, безусловно, не было необходимости снова доказывать то, что уже было так убедительно доказано, – отвага не приносит пользы в борьбе против хорошо укрытых стрелков, чем отважнее атака, тем яростнее будет отпор. По всей длинной окружности нашего наступления бригада Нокса, бригада Стивенсона, Шотландская бригада, бригада Смита-Дорриена – все претерпели одно и то же. В каждом случае наступление продолжалось, пока люди не вступали в пределы тысячеметровой огневой полосы, где непреодолимый град пуль заставлял их залечь и не давал подняться. Если бы они хотя бы тогда осознали, что пытаются совершить невозможное, большого вреда не случилось бы, однако в благородном стремлении превзойти себя солдаты разных полков, рота за ротой, делали короткие броски в направлении русла реки и неизменно оказывались под еще более жестоким огнем. На северном краю бригада Смита-Дорриена, особенно Канадский полк, отличились поразительной стойкостью при продолжении атаки. Корнуоллский полк той же бригады вышел практически к берегу реки в результате атаки, изумившей всех, кто ее видел. Если шахтеры Йоханнесбурга и привыкли думать, что корнуоллец не солдат, то послужной список полка этого графства в войне против буров навсегда опроверг их измышления. Людям, которые не бойцы, не было места в бригаде Смита-Дорриена или в наступлении на Паардеберг.