Аня из Зеленых Мезонинов

И таким образом, в то время как Марилла и миссис Рейчел славно проводили время на митинге, Аня и Мэтью вдвоем хозяйствовали в уютной кухне Зеленых Мезонинов. Яркий огонь пылал в старомодном камине, а на оконных стеклах сверкали бело-голубые морозные узоры. Мэтью, сидя на диване, клевал носом над газетой "Друг фермера", а Аня за столом с мрачной решимостью учила уроки, порой бросая печальные взгляды на полку под часами, где лежала новая книжка, которую в тот день дала ей почитать Джейн Эндрюс. Джейн уверяла, что от этой книжки ее не раз проняла дрожь, или что-то в этом роде, и у Ани руки сами собой тянулись к книжке. Но приняться за чтение означало согласиться на завтрашний триумф Гилберта Блайта. Аня повернулась спиной к полке и постаралась вообразить, что там ничего не лежит.

— Мэтью, а вы учили в школе геометрию?

— Нет, не учил, — сказал Мэтью, вздрогнув и очнувшись от дремы.

— Жаль, — вздохнула Аня, — иначе вы могли бы мне посочувствовать. Раз вы ее никогда не учили, вы не можете полностью войти в мое положение. Она омрачает все мое существование. Я такая бестолковая в геометрии, Мэтью.

— Ну, не думаю, — сказал Мэтью утешающе. — У тебя отличные способности. Мистер Филлипс говорил мне на прошлой неделе, когда мы столкнулись в магазине Блэра в Кармоди, что ты самая способная ученица в школе и делаешь необыкновенно быстрые успехи. "Необыкновенно быстрые успехи" — это его собственные слова. Есть, правда, такие, кто пренебрежительно отзывается о Тедди Филлипсе и говорит, что он не ахти какой учитель, но я думаю, он что надо.

Мэтью счел бы любого, кто хвалит Аню, "что надо".

— Я уверена, что у меня с геометрией дело шло бы лучше, если бы только он не ставил каждый раз новые буквы, — жаловалась Аня. — Я выучиваю доказательство наизусть, а потом он рисует на доске и ставит буквы не такие, как в учебнике, и у меня все перепутывается. Я считаю, что учитель не должен так нечестно поступать, вы согласны? Мы теперь изучаем и сельское хозяйство, и я наконец узнала, почему дороги красные. Так приятно, что я это теперь знаю! Интересно, как там Марилла и миссис Линд на митинге. Миссис Линд говорит, что Канада разорится до нитки при той политике, какую ведет Оттава, и что это должно послужить предупреждением для избирателей. Она говорит, что, если бы было введено избирательное право для женщин, мы скоро стали бы свидетелями благословенных перемен. Мэтью, а вы за кого голосуете?

— За консерваторов, — ответил Мэтью, не задумываясь. Голосовать за консерваторов было частью его религии.

— Тогда я тоже консерватор, — сказала Аня решительно. — Я очень этому рада, потому что Гил… потому что некоторые мальчики в школе — либералы. Я думаю, что мистер Филлипс тоже либерал, потому что отец Присси Эндрюс голосует за либералов, а Руби Джиллис говорит, что, когда мужчина ухаживает за девушкой, он должен соглашаться с ее матерью в вопросах религии, а с отцом — в вопросах политики. Это правда, Мэтью?

— Мм… не знаю, — сказал Мэтью.

— А вы когда-нибудь ухаживали за девушкой, Мэтью?

— Мм… нет, кажется, никогда, — сказал Мэтью, даже не задумывавшийся о таких вещах на протяжении всего своего существования.

Аня размышляла, подперев подбородок руками.

— А ведь это, должно быть, довольно интересно, как вы думаете, Мэтью? Руби Джиллис говорит, что когда она вырастет, то постарается, чтобы у нее было много поклонников, которых она будет сводить с ума и водить за нос; но мне кажется, это было бы слишком беспокойно. Я предпочла бы иметь одного, и в своем уме. Но, конечно, Руби Джиллис знает гораздо больше об этих делах, потому что у нее столько взрослых сестер, а миссис Линд говорит, что дочки у Джиллисов идут нарасхват, как горячие булочки. Мистер Филлипс заходит домой к Присси Эндрюс почти каждый вечер. Он говорит, что помогает ей готовиться к экзаменам, но Миранда Слоан тоже собирается поступать в учительскую семинарию, мне кажется, что ей помощь гораздо нужнее, чем Присси, потому что она гораздо глупее, но он никогда не ходит помогать ей по вечерам. В этом мире, Мэтью, очень много такого, что я не совсем понимаю.

— Ну, я и сам не все понимаю, — признался Мэтью.

— Ну вот, мне надо доделывать уроки. Я не позволю себе открыть эту новую книжку, которую мне дала Джейн, пока все не выучу. Но это ужасное искушение, Мэтью. Даже когда я поворачиваюсь к полке спиной, я все равно словно вижу эту книжку. Джейн говорит, что плакала над ней до изнеможения. Я люблю книжки, над которыми плачешь. Но я думаю, мне лучше отнести эту книжку в гостиную, запереть на ключ в шкаф, где стоит варенье, а ключ отдать вам. А вы не давайте мне его, Мэтью, пока я не сделаю уроки, даже если я на коленях буду умолять вас. Хорошо говорить, что будешь противиться искушению, но гораздо легче ему противиться, когда под рукой нет ключа. А может, мне сбегать в подвал и принести яблок, Мэтью? Вы любите ранет?

— Мм… не знаю, я не против, — сказал Мэтью, который никогда в рот не брал этих яблок, но знал Анину к ним слабость.