Аниэль Тиферет

- Вы пришьёте меня к этому....телу?! - воскликнула голова.

- Пожалуй. Вам это кажется кощунственным? Лучше подумайте об открывающихся преимуществах.

- Каких?!

" Скажите ей, патрон, что она наконец сможет мочиться стоя и навсегда позабыть о риске забеременеть. Плюс, можно будет вполне безнаказанно бродить по тёмным переулкам, вселяя неуверенность во всевозможных придурков одним своим видом. Она ведёт себя так, как будто располагает своим телом. Утешь её. Скажи, что я буду брить её щёки, научу лихо сморкаться, прикрыв одну из ноздрей большим пальцем руки, ну... и так далее. В общем, она узнает, какая это досадная пакость - быть мужчиной."

- Да что он вам пишет такое?! Издевается надо мной, вероятно? А вы смеётесь! Так?! Я права?!

Ничего не ответив, Альберт Яковлевич, посмеиваясь, вышел из комнаты.

Аниэль взял лист бумаги и принялся что-то на нем писать.

Закончив, он приблизился к женской голове и, развернув тетрадь, замер, удерживая её перед глазами Анны.

"Успокойся и не нервничай. Ты же не хочешь всю жизнь провести этаким вот обрубком? Мы составим с тобой одну личность. Да, пусть моя доля в ней и будет превышать в процентном соотношении твоё, так сказать, присутствие, но это гораздо лучше, чем продолжать существование в том виде, в каком мы сейчас находимся. Даже если операция будет не удачной и мы погибнем, то смерть видится мне не самым плохим вариантом."

- Ты прав, - грустно промолвила голова.

За несколько часов до операции, Альберт Яковлевич зашёл к Безголовому.

Тот, по обыкновению, читал.

- Ну, что, ты готов?

"Всегда готов", - кратко резюмировал Тиферет.

- Самуилович совсем отошёл от нас. Я едва уговорил его мне ассистировать. Предал науку из-за каких-то чёртовых баб! Ренегат! - с улыбкой побранил старого друга учёный.

"Так называемые "бабы" - это лишь обратная сторона науки, патрон. Возможно, они научат его большему."

- А ты не боишься обабиться, Тиферет? Ведь мозг у тебя будет отныне женский...

"Нисколько. С точки зрения Каббалы это будет весьма удачный ход. Шехина - воплощение сверхженщины, соединится с олицетворением мужского начала - Тиферетом. Слияние Адама и Евы."

- Шехина?

"Ну, да. Десятая и самая нижняя сефира. Женская составляющая Господа, зовущаяся ещё и Малкут. Считается, что она, имеющая так же такие значения как Царевна, Невеста, Мудрость и Слово Божье, ближе всех находится к смертным. Она соответствует Луне, а Тиферет - Солнцу. Всё гармонично, док! Тем более, мозг Анны и, конечно же, её голова, неминуемо претерпят изменения под воздействием моих гормонов. Да и моё "Я", в целом, как мне видится, намного сильнее её личности. Если поразмыслить, то можно предсказать почти полное её растворение во мне."

- Хм...Посмотрим! - хитро улыбнулся профессор и добавил: - Пойдём в операционную. Пора. Самуилович уже наверняка весь извёлся от ожидания.

Минул год.

Альберт Яковлевич и Аниэль сидели в освещённом прожектором солнца холле исследовательского института.

Дневное июньское светило расплавленной латунью заливало столовые приборы и безупречно-снежную скатерть.

- Я рад, Ани, что в твоём лице я приобрёл замечательного собеседника и отличного ассистента, - проговорил учёный, пригубив прохладную янтарность токайского, маслянисто переливающегося в изящном бокале. - Ты возместил мне потерю, которую я считал невозместимой.

- Ты о Самуиловиче, док?

- О нём, - кивнул тот, отправляя в рот оранжевый кусочек форели.

- Признаться, я вынашивал планы бегства из лаборатории. Я даже на операцию пошёл для того, чтобы сбежать отсюда и, став таким как все, раствориться среди остальных...горожан.

- Гм! А я полагал, что ты жаждал в первую очередь увидеть все краски этого света, услышать его звуки, попробовать, в конце концов, на вкус удивительный салат жизни. И что же тебя остановило, друг мой?

- Банальность. Я понял, что заблуждался относительно своих представлений о существовании. Будучи лишённым зрения и слуха, но ощущая вибрации живых существ, я полагал, что люди более свободны, чем они есть на самом деле и что "чёрные" создания - уродливы, а те, кого я восприимал, так сказать, "на бело" - прекрасны.

- И что же?

- Всё абсолютно наоборот. Что до людей, то они - закрыты. Прячутся в створках своих раковин, как устрицы. Скрываются даже от себя. Их следует воспринимать и слушать только с закрытыми глазами. Некоторых, так вообще - зажав нос. Но не это важно. Другое.

- Что именно? - профессор слушал с неподдельным интересом, удваивая получаемое от трапезы наслаждение благодаря его смешиванию с удовольствием, каковое он получал от разговора.

- Тюрьма, док. Этот мир - огромная каталажка. На всех уровнях и во всех возможных смыслах. Социальных, экзистенциальных и даже метафизических. Зачем бежать из одного застенка, если всё равно окажешься в ином, пусть даже чуть большем и просторном? Люди лгут и они несчастны. Но, если бы они были честны с собой и соплеменниками - это ничего бы неизменило. Тут - все проигрывают. Единственное средство стать хоть ненадолго счастливым - воровство.