Анифа. Пленница степей (СИ)

К Хашиму тоже подошли, но мужчина растерянно отмахнулся от пышногрудой и смело улыбающейся девицы в одной лишь юбке и стеганной шали на плечах и с неожиданным для себя любопытством продолжил смотреть на пару недалеко от себя.

Анифа занимала его еще больше и больше. К его удивлению, это оказалась очень занятная девушка.

Скромная и зажатая на первый взгляд. Гордая и независимая, с достоинством носящая королевский цвет — на второй. Необычайно страстная и искусная танцовщица, вызывающая смятение души и чресел всего несколькими движениями — на третий. И послушная и необыкновенно страстная и отзывчивая куртизанка — на четвертый. На невольничьем рынке за нее отдали бы целое состояние и она бы с легкостью попала в гарем какого-нибудь аристократа, а то и члена семьи самого султана. Да что уж там — сам бы Алим-султан не отказался от такой удивительной находки. Жаль, что Шах-Ран оказался глупцом и не оценил такого сокровища. Иначе бы не стал настолько откровенно, на глазах у всех, развлекаться со своей наложницей.

Но что взять с дикаря, привыкшего демонстрировать окружающим свою силу, а также подчинять и наслаждаться тем впечатлением, которое он оказывает?

Тонкое алое платье, став влажным, уже давно не оставило никакого простора для воображения — неожиданно прекрасное и совершенное тело танцовщицы оказалось прямо на виду. Но сейчас торговец мог увидеть еще больше, и потому Хашим непроизвольно и недовольно прищелкнул языком, ведь вождь, совершенно не стесняясь чужих взглядов, практически полностью обнажил девушку на своих коленях, спустив лиф и задрав подол до самой талии. И тем не менее караванщик по-прежнему оставался на месте, не в силах оторвать взгляда. Несмотря на кажущуюся хрупкость, у Анифы было тело зрелой и чувственное женщины — с округлыми и мягкими бедрами, тонкими и при этом сильными лодыжками, высокой и упругой грудью и по-женски покатыми плечами. От откровенных ласк вождя, умело терзавшего нежное тело рабыни, девушка выгибалась и, прикрыв глаза, чувственно и сладко стонала.

Но стоило пальцам мужчины скользнуть ниже — прямо к промежности, между нежными сладочками, Анифа вскинулась и вскрикнула.

Глава 13

Сладкое и острое возбуждение смешалось с горьким ощущением стыда в уже знакомом, но не менее витиеватом и чудном узоре, заставившим голову кружиться и наполнить разум странным и дурманящим сознание туманом. Анифа с легкостью сдержала бесполезные попытки оттолкнуть вождя, понимая, что это только раззадорит его, но никак не остановит и не образумит. Поэтому она, закрыв глаза и представив, что вокруг никого нет, просто отдалась своим чувствам. Это было просто, ведь смирение и покорность ненавистному степняку давно превратилось в часть ее натуры. И было готово заменить ее настоящую личность на поддельную, сотворенную ее же собственными руками.

Боль и разочарование придут позже, как и недовольство собой. А пока…

Пока она снова подчинялась сильной и разрушительной воле вождя, позорно сбегая в негу, полную порочной чувственности и удовольствия.

Жесткие и мозолистые ладони, что ласкали ее налившиеся от желания грудь, чувствительный живот и поясницу, очень быстро сделали ее влажной. И поэтому когда пальцы Шах-Рана коснулись ее лона, мужчина самодовольно ухмыльнулся — его рабыня была готова и плыла от возбуждения, как и он сам.

Переместив девушку таким образом, чтобы она оказалась верхом, вождь быстро ослабил завязки на штанах и освободил давно крепкую и горячую от вожделения плоть. И безошибочно ткнулся членом между распахнутыми бедрами в упругую и сочащуюся соками глубину, сжимающуюся и пульсирующую вокруг его члена сладостным кольцом.

Снова вскрикнув, Анифа что есть силы вцепилась ногтями в мужские плечи. А потом и вовсе прижалась обнаженной грудью прямо к лицу вождя, и тот, воспользовавшись этим, жадно вонзил зубы в ореол соска перед собой. Девушка взвизгнула:

— Больно!

Но Шах-Ран лишь утробно и глухо зарычал. И, крепко обхватив точеные женские бедра, стал бешено и яростно насаживать девушку на себя, приподнимая и снова опуская максимально низко, на всю свою длину. И при этом — жестко сжимая мягкую и податливую кожу своими сильными пальцами.

В какой-то момент, выглянув из-за плеча рабыни, мужчина неожиданно поймал взгляд какого-то караванщика. Торговец смотрел на них прямо и зачарованно, без капли стеснения или осуждения. А, поняв, что его застали за подглядыванием, не стушевался и не отвернулся. И даже криво улыбнулся.

Шах-Ран зло рыкнул и дернулся внутрь рабыни по-особенному сильно, вызвав у той очередной болезненный крик. Необоснованная на этот раз ревность гулко толкнулась в него, вызывая недоумение и ярость, но вместо того, чтобы остановиться, мужчина только увеличил темп своих рывков, добавляя к движениям бедер Анифы и собственные толчки, делая погружение своего члена в горячее нутро рваными, но глубокими и болезненными для девушки, но при этом задевая какие-то особые и уже хорошо знакомые ему точки внутри нее и приближая ту к заветному пику.