Анима

— Да не мнись ты так, — усмехнулся пожилой. — Один блок делим, свои все.

— Три дня ничего не ел, — признался я.

— Ну, — обвел взглядом всех проснувшихся Николай Иванович. — Что, ночной перекус, получается?

— Вот это дело, — обрадовался Гамбо, вторя остальным.

В целом, атмосфера в этом блоке была более… Нормальная, что ли? Такая, как и рассказывал наставник. Николай Иванович был за главного, и опасностью от него веяло сильней всего. Опасностью, но не угрозой. Скорей всего в бою я его убил бы с легкостью, но чутье призывателя сильно отличается от чутья обычного человека.

Ведь сила далеко не главное в противнике. В разломах чаще всего погибают не от слабости, а из-за невнимательности и плохой подготовки.

Это была обычная камера курортников с большой текучкой. Меня накормили скромно, но сытно. Каша, много вкусного хлеба, простое печенье, лепешки, твердый сыр и колбаса. Сделали и чаю, даже сигарет предложили.

Заодно и поболтали, разобравшись в ситуации. Я не стал юлить, не хотелось как-то врать этому пожилому мужчине, что отнесся просто по-человечески, хотя вообще не знал меня. Объяснил, что они первые начали борзеть, но признался, что нянчиться с ними не стал.

— Это правильно, — кивнул Гамбо. — К трешкам засовывают на обработку особо буйных. Там новичков быстро пытаются приструнить.

— Только вот ссориться с Паханом не с руки, — вздохнул Николай Иванович. — Он призыватель третьего ранга, Эзо. И не как я, когда-то. А вполне себе действующий. Да и его братва тоже не совсем бесполезна в разломах. Не дай Дюжина оказаться с ними в одном рейде. Но ты-то как к ним попал?

— Турнир выиграл. Мясорубку.

— Повезло, — восхищенно произнес Гамбо.

— Эх, мозги набекрень, — усмехнулся местный отец. — Вообще ничего не видишь. Не похоже, что нашему новенькому нужна была удача.

— Если честно, есть ощущение, что московских бойцов не особо-то и тренируют, — признался я. — Но на самом деле действительно повезло. Там была группа ребят, что объединилась против клановых.

— Мытищинские?

— Вроде бы с речника. Не знаю.

— Ты сказал московских, — приметил Николай Иваныч. — А сам-то с каких мест будешь?

— Вообще я местный. Родился и рос в трущобах под МКАДом. Но как Анима отметила, меня забрал паломник в ученики.

— Рискованно, — хмыкнул отец. — Паломники разные бывают, редко кто без умысла помогает.

— Наверное, здесь действительно повезло. Наставник у меня был хороший, но ведь на моем месте мог вообще любой мальчишка оказаться.

— Был?

— Был, — коротко ответил я, не желая развивать тему.

— Ладно, — прокряхтел Николай Иваныч. — Брюхо набили, давайте уже на боковую, успеете еще языки начесать.

Все потихонечку разбрелись по койкам, я искренне поблагодарил за еду. Не то чтобы три дня такой уж большой срок, бывало и по месяцу без крошки во рту обходился, длань исправно подпитывала тело за счет маны. Но из-за блокиратора я прямо ощущал, насколько организму становилось плохо.

Поспать, правда, удалось всего несколько часов, когда врубили свет и в камеру ворвалась охрана. Жабомордый оглядел заспанных курортников и самодовольно сложил руки на пузе.

— В третьем блоке двое слегли в лазарет. Надо заменить на рейде. Ты, — он ткнул в меня пальцем-сосиской, — идешь на замену. Иваныч, еще одного выдели.

— Гамбо, — спокойно произнес отец, растирая глаза. — Приглядишь за молодым?

— Опять Гамбо, — наиграно вздохнул парень, спрыгивая с койки. — То затыкают, то посылают, а я ведь со всей душой. Ну что за люди. Пошли напарник на О.

— Не называй меня так.

— Да ладно тебе, мы же как братья-зэки, — широко улыбнулся он. — Банда О. О-братаны. Нет, нет, я придумал, готов?

— Можно я один пойду? — обратился я к охране.

— Готов? Мы О-Бро. Звучит, а?

— Идите уже, — показательно вздохнул Иваныч. — Возвращайтесь живыми только, с нас поляна. А сейчас дайте поспать уже наконец.

— Не хворай, отец, — усмехнулся Гамбо. — О-Бро не подведут.

— Уверены, что он вам нужен живым? — спросил я, идя на выход.

— О, да у дикого мальчика есть чувство юмора? — еще больше развеселился Гамбо. — Далеко пойдешь.

Если рейд собирали посреди ночи, значит, это должно быть что-то срочное. Разлом в черте города, возможно, даже в населенном районе. Нас погрузили в автобус вместе с пятеркой из третьего блока. Не хватало лысого и щербатого, что не удивительно.

Переломы заживают долго даже у призывателей. Остальные выглядели помято, но даже тихоня двигался нормально, видимо, заточка неглубоко вошла.

Вся пятерка встретила нас равнодушными взглядами, Пахан демонстративно отвернулся и сплюнул прямо на пол. Гамбо был доволен и прямо излучал какую-то неестественную энергичность. Правда, за время поездки он достал всех разговорами настолько, что уже непонятно, кого из нас собираются убивать.

Ничего хорошего от этого рейда я не ждал, меня явно выбрали не случайно. Пахан решил быстренько расквитаться, пока не поползли неприятные слухи. А ведь в разломах может случиться все что угодно.