Аниматор

– В общем, вопросов к Володину хватает. До встречи.

Лакшин отключился. Андрей стоял, охваченный самыми разными чувствами. Зачем Володин скрывал от него? Мало того скрывал – он врал ему в лицо, что ничего не знал про убийство. Было желание тут же позвонить Володину и вырвать клещами правду, но он сдержался: не следовало пока выкладывать на стол все карты. Игра, кажется, заходила на непростой виток.

Он вернулся в кабинет Жученко. Ученый, завидев Андрея, отложил телефон и сказал:

– У меня совещание через пять минут.

– Вы поможете со списком?

– Я тут подумал… Вы правы, список не должен быть большим. Но чтоб его составить – нужно время.

– Нет времени.

– Ну что вы снова?

Жученко покряхтел, задумчиво постучал ручкой о стол.

– Мы знаете как поступим? – произнес он. – Я пройдусь по отделам, переговорю с людьми. В отдел кадров загляну, еще кое-куда. А завтра после обеда…

– Это невозможно! – воскликнул Андрей. – Нет у меня завтра! У меня даже сегодня нет!

– Господи, что вы хотите от меня?! – воскликнул Жученко недовольно.

– Два часа, – сказал Андрей. Жученко, сорвав очки, выратащился на него. – Лев Георгиевич, я не могу сказать всего, но поймите… Через два часа может быть уже поздно!

– Что ж вы руки-то мне выкручиваете, молодой человек?

– Дело жизни и смерти. Мне нужен только список имен и ничего больше. Дальше я сам.

Жученко смотрел на него с сочувствием и напряжением одновременно.

– Я попробую, но не обещаю. Только из уважения к Сергею Юрьевичу. – Он подвинул копию фотографии к Андрею и протянул ему ручку: – Напишите свой емейл на обороте.

Глава 14

14.1. На парковке Андрей заглушил двигатель и долго сидел в машине не шевелясь. Дикая, звериная усталость снова навалилась на него. В голове звенело так, что, казалось, звон слышат даже пархоменковские охранники, лениво передвигающиеся под стенами центра.

Мысли шевелились лениво, сонно. Они не стыковались, а мозг упорно отказывался их обрабатывать, анализировать и сопоставлять. И тогда мысли ушли в тень, и нахлынули образы последних дней. Образы стали витать перед взором, будто разыгрывая жуткий карнавал. Сначала явились мертвецы: Лена, голая с мокрыми волосами и кожей, смеялась, протягивала ему на ладони брелок и кричала: «Не хочу я рассекать в туфлях по этому дерьму!» Марк, висящий в петле, с белым как снег лицом. Его синие губы шевелились, и он шипел как змея: «Мы тебя, говорит, на куски порежем, Андрей Сергеевич…» Затем из черных клубов дыма на каталке выехал Арнольд Семенович с пеной в углах рта и рюмкой водки в руке и затараторил, не поднимаясь: «Я чего хотел сказать-то? За здоровье хотел выпить!» Мелькнула мамина нога, торчащая из-за холодильника… Белое сухое лицо отца в гробу, и на нем не тают снежинки…

Мертвые уступили место живым. Маша с залитым слезами лицом… Михаил со съехавшим галстуком… Паша с разбитой губой и кровавой надписью на спине… Ольга, спящая на заднем сиденье…

Андрей затряс головой. «Не спать», – приказал он себе и растер уши ладонями. Образы схлынули, снова заскакали обрывки мыслей по кругу, будто на цирковом манеже: Батурин, Жученко, Лакшин, Володин… Батурин, Жученко, Лакшин, Володин… Какого черта нужно Батурину от генетики? Какого черта генетике нужно от Батурина?.. Зачем ты мне врал, Игорь свет Ефимович, а? Что ты знаешь про маму и папу, чего я не знаю?.. С какой стати специалисту-генетику идти работать продавцом или охранником в торговый центр?.. И молотом по темени стучали слова: «черный квадрат», «пальма», «ключ», «плафон», «крайний справа»…

Потом вдруг снова нарисовался чихающий Лакшин. «А почему Фобосом не может быть Лакшин?» – неожиданно спросило подсознание. Андрей вспомнил, как Лакшин настойчиво намекал на то, чтобы Андрей что-нибудь ему рассказал, и обещал все держать в секрете. Как опер быстро взялся ему помочь с погоней за «Шевроле». Как недавно советовал тянуть резину и искать список… «Бред, – сказал Андрей себе зло. – Ты вымотан, и в голову лезет всякая чушь!» Почему же чушь, парировал кто-то хихикающий глубоко внутри, тот, что не засыпал, тот, что сидел на его мозгу, свесив ножки, ловил проплывающие мысли и склеивал их между собой… Не меньшая и не большая чушь, чем какая другая!

И тут как по команде словно цепные псы из засады залаяли фразы. «Надежда есть всегда! – захлебывался слюной Володин. – Делай, что должен! Дел-а-ай!» «Я бы не обобщал! – яростно чихал Лакшин. – Верить его словам точно не стои-ит!» И Фобос хохотал раскатисто: «Все вокруг ложь! Все вокруг квест!»

– Хватит… – застонал Андрей. – Хватит!

Тут же объявился Фобос, словно наблюдавший за ним с крыши ТРЦ.

– Ты вернулся? – прошелестел он в трубке, и голос его напоминал плеск волн о пляжную гальку. – Как прошло в институте? Ты их нашел?

Андрей молчал, собираясь с мыслями. Было страшно, непривычно страшно: а если не выйдет? Но он твердил себе: так нужно, так нужно! Других вариантов нет. И времени тоже нет.

– Чего молчишь, Дровосек? – спросил Фобос. – Ты принес результаты?

– Список у меня, – сказал Андрей, вслушиваясь в тишину в трубке.