Аниськин и шантажист

– Да за что спасибо-то? Ничем тебе не помогла. И зря ты так обрадовался. Думаешь, директор и есть Рыбий Глаз? В насмешку ему прозвище дано, точно тебе говорю. Не он это.

– А это мы посмотрим, – не терял оптимизма Костик.

Уже от порога он не выдержал и, пряча усмешку, поинтересовался:

– Откуда у вас такая красивая подставка под чашку?

– Нравится? Забирай, – обрадовалась Крестная Бабка.

– Да нет, зачем мне, – принялся открещиваться Костя, – я просто так спросил. Из интереса.

– Нет уж, – заупрямилась старушка, – раз я решила, так тому и быть. Не сомневайся, вещь хорошая. Ее и мыть можно, правда я еще не мыла, недавно она у меня, испачкаться не успела. Пусть это будет подарком к выздоровлению.

Костя хорошо помнил, как пытался отказаться от петуха Прапора, которого насильно подарила ему бабушка Пелагея. Как он ни старался, как ни пытался вернуть птицу, ничего у него не вышло. Мягкая и улыбчивая Крестная Бабка по силе своего упрямства мало отличалась от Дона Корлеоне. Комаров вздохнул и принял протянутую бабкой дискету. Подставка, так подставка. Ничего не поделаешь.

* * *

Похоже, День Выдергивания Волос действительно закончился, по крайней мере, никто из прохожих не бросал заинтересованных взглядов в область волосяного покрова головы Кирилла, и уж тем более, никто не пытался сорвать с него шапку или запустить в волосы жевательную резинку.

Правда, встречные посматривали на него с нескрываемым интересом, но Кирилл уже знал, что в деревне так смотрят на всех новичков и старался не обращать на это внимания. Что поделать, если культура с таким трудом проникает в глубинку?

Костик хорошо объяснил ему как добраться до дома Онежской, но Кирилл все-таки решил справиться у встречных. До чего же нелогично и неудобно устроена деревня! В городе достаточно знать адрес, и можно без особого труда черта лысого найти. В деревне же почему-то напрочь отсутствует привычка обозначать номера на домах, да и улицы, кажется, называются лишь условно. Кирилл прошел всю улицу Ленина и ни на одном доме не увидел подтверждения столь редкостному и изысканному названию.

Первый же встречный малец охотно объяснил ему дорогу к бабушке Онежской.

– В конце улицы повернете, пройдете весь Кривой Конец, повернете за домом Савской – он последний – и выйдите прямо к дому Онежской. Он такой деревянный, а забор и наличники зеленые.

Кирилл поблагодарил ребенка и пошел по указанному направлению. По пути он вспомнил, что Савская является хозяйкой Мальвинки, стащившей у него рукавицу. Раз все равно надо идти мимо ее дома, почему бы не зайти за рукавицей?

Наличие звонка на деревянной калитке приятно удивило

Кирилла. Он было уже подумал, что блага цивилизации напрочь забыли дорогу в Но-Пасаран. Фанерная табличка над звонком гласила: «Актрисе Савской звонить три раза». Кирилл проигнорировал предупреждение: вряд ли в этом покосившемся домишке кроме актрисы жил кто-нибудь еще. Он поднес палец к кнопке и коротко нажал на нее. Видимо, никого не было дома. Жаль. Кирилл еще раз довольно сильно ткнул пальцем в кнопку. То, что произошло дальше, не поддавалась никакому логическому обоснованию. Кнопка просто и нагло отвалилась от ворот и упала в рыхлый снег. Кирилл тупо уставился в то место, где секунду назад покоилась кнопка звонка.

– А провода где? – неведомо кого спросил он. – Здесь должны быть провода, мы это еще в школе проходили. Кнопок с дистанционным управлением не бывает!

А может, бывает? Может, актриса дама обеспеченная и следящая за последними новинками в мире техники? Может, эта кнопка безумно дорогая? Кирилл нагнулся и попытался отыскать утонувшую в снегу потерю. И в этот момент что-то чувствительно ударило его по спине. Кирилл оглянулся – никого. Лишь большая круглая картофелина под ногами.

«Рыбий Глаз, – мелькнула бредовая идея в голове у юноши, – наказывает за порчу имущества одинокой женщины». Впрочем, он тут же отогнал эту мысль. Скорее всего, хулиганы балуются.

Вторая картофелина не застала его врасплох – реакция у братьев была отменная. Кирилл успел проследить амплитуду ее полета. Вылетела она аккурат из-за забора, за который он так безуспешно пытался попасть.

– Мне бы Ариадну Федоровну, – пытался пойти мирным путем Кирилл.

Ответом ему была крупная золотистая луковица и заливистый лай маленькой собачки.

– Ваша собака нечаянно стащила мою перчатку, – продолжал как ни в чем ни бывало юноша, – вы не могли бы мне ее вернуть? Зима, все-таки.

Через забор перелетел старый иссохший башмак.

– Мне нужна моя рукавица, а не чей-то туфель, – ледяным тоном потребовал Кирилл. Кажется, он начал терять терпение.

– Фигушки, война – так война, – прозвучало в ответ. – И перчатку вы свою получите только в том случае, если ее обагрят капли крови моей горячей. Шпагу у меня украли злые люди, так что предлагаю драться на вашем оружии на рассвете третьего дня. И не думайте отлынивать – мой пес выследит вас даже не краю света.

– Тьфу ты, гадость, – выругался Кирилл, – и придумала же: война!