Аниськин и шантажист

– Вообще-то они у меня только на фотографиях так торчат, – поспешил расставить все точки над i Комаров, – а в жизни почти не видно.

Проверяющий заметил, с какой натугой юноша пытается приказать неведомым мышцам прижать уши к голове, и на бледное лицо его сползла неумелая, кривенькая улыбка.

– Анастасий Иванович, – представился он.

«Ни фига себе, – промелькнуло в голове у Костика, – ну, что Александры, Евгении, Валерии, Валентины относятся, как к мужским, так и к женским именам, я слышал, но чтобы по земле бродили лысые Настеньки с волосатой грудью – это уже перегиб».

Впрочем, он уже почти научился ничему не удивляться или делать вид, что не удивляется. Поэтому он невыразительно поморгал, протянул руку бедняге и четко отрапортовал:

– Очень приятно.

Анастасий Иванович какое-то время пристально смотрел в глаза участковому, видимо, разыскивая там искорки насмешки, а потом успокоился.

– Говорите, – разрешил он.

– Понимаете, – на ходу импровизировал Костик, – у меня к вам совершенно неофициальное дело, я не требую с вас никаких сведений, а просто прошу помощи, как у старшего товарища.

Этому приему его тоже научил Виктор Августинович. Судя по всему, Настенька, как назвал его про себя Костя, человек закомплексованый, неуверенный в себе. Если его сразу напугать формой и протоколом, он может зажаться, испугаться: или потеряет дар речи и замолчит совсем, или, дабы выслужиться перед властью, присочинит чего. А вот если обратиться к нему за помощью, да еще в неофициальной обстановке, то самооценка его повыситься на одну планку, и он наизнанку вывернется, чтобы остаться на той же высоте.

– Я здесь недавно, – быстро долдонил меж тем Костик, – в мои обязанности входит наведение порядка, разбор жалоб граждан, а главное, профилактика правонарушений. Поэтому по мере возможности я пытаюсь знать все о возможных правонарушителях. Если смотреть масштабно, то мы с вами коллеги. Только я действую, когда преступление или правонарушение уже совершено и о нем заявлено, а вы пытаетесь найти скрытого преступника, того, что совершил нечестный поступок и посчитал, что все шито-крыто.

– Несколько упрощенно, но суть верна, – скупо похвалил попытки философствования Комарова Анастасий Иванович, – а что от меня-то вам надо?

– Как? Вы не поняли? – не совсем деликатно заметил Костя, – я хотел, чтобы вы мне подсказали, на кого я должен обратить самое пристальное внимание, кому, так сказать, уделить время, кого взять на заметку. Наша цель – не просто наказать виновного, но и помочь тем, кто еще сомневается, не стать на путь преступлений. Вот например: вы заметили в человеке слабинку, сказали об этом мне, я провел с ним пару профилактических бесед, глядишь, он и передумал вставать на преступный путь! И нам хорошо, и ему.

– Эх, молодость, молодость, – вздохнул «Зимой-и-летом», если все было так просто! Даже великие педагоги не могли поручиться, что их беседы могут перевоспитать человека, а вы думаете, что это сможете сделать вы?

– Попробовать-то не мешало, – устал Костик.

– Ладно, слушайте. Только не воспринимайте эти сведения как красную тряпку, просто берите на заметку. Начнем с директора совхоза.

Многое, о чем поведал Анастасий Иванович, Костик уже знал. Многое явилось для него откровением. На что-то можно было закрыть глаза – как обвинить повариху столовой в краже продуктов, если ее зарплата равна шести обедам в той самой столовой? Что-то требовало немедленного реагирования. Так что Комаров не пожалел, что до «Улыбки» Анастасий Иванович добрался в самом конце экскурса по местам преступной славы но-пасаранцев.

– Единственная, о ком не могу сказать ничего интересного, это заведующая «Улыбки», – недовольно сказал он, – во всех расчетах копейка сходиться с копейкой, рублик с рубликом.

– Не может быть, – расстроился Костя, – раньше старики жили на картошке и воде, а сейчас каждый день на полдник бананы. Не сходится.

– К сожалению, сходится. Сам мечтал поймать ее на каких-нибудь махинациях – все чисто. А доходы абсолютно легальны и законны. Она даже налоги платит исправно. Скажем, заключила договор на поставку копеечной пряжи. Старушки красят ее экологически чистыми красками, вяжут вещи в фольклорном стиле. Кстати, сбывают их в Художественном салоне за совершенно неприемлимые суммы. Там же нарасхват идут дорожки из лоскутов. Да любая старушенция вам их за копейку пару продаст. А Инесса Васильевна приобрела оригинальную упаковку, рекламу. А этот, как его там, Коля-Болеро. Чтобы плести из лозы, высшего образования не требуется. В день он за просмотром сериалов сплетает по одной корзине для грязного белья. Я специально подоспел к завозу этих корзин в Художественный салон. Знаете, сколько за них дерут? Две тыщи! Все, что он сработал за неделю, разобрали в несколько часов. Я специально следил.

– Я не знал, – ошарашено пробормотал Костик.