Анисовая водка для поющих бабуль

Дорога постепенно сужалась и перед тем, как въехать в поселение, автобус остановился и к нему со всех сторон бежали маленькие, вооружённые до зубов люди.

— Смотри, вашу мать! — крикнул шеф–повар.

— А–а–а! — подхватили девушки с веслом. — Кругом изверги!

Дирижёр нервно обнял Лауру.

— Президент! — Политтехнолог занервничал. — Мы так не договаривались!

— Друзья, вам нечего волноваться. — Президент старался говорить спокойно. — Сейчас вас накормят, вы отдохнёте. А завтра я проведу с каждым собеседование. Должен же я знать с кем имею дело. Выходите!

Их вели под конвоем мимо карликовых построек, на которых красовались непонятные китайские иероглифы.

— Я буду сопротивляться, — нашёптывал себе под нос шеф–повар.

— Только попробуй, — процедил сквозь зубы политтехнолог. — Без моей команды ни–ни. Даже не думай.

Их остановили у небольшого двухэтажного здания без окон, с узкими смотровыми щелями, в которые даже крыса пролезет с трудом. Чтобы проникнуть внутрь через уменьшенную дверь пришлось согнуться в три погибели. Полнотелый шеф–повар не вовремя заклинился, но провожатые, как видно, хорошо уразумели, что клин вышибается клином, и знатоку кулинарной техники отвесили прямолинейный толчок в задницу. Комната, куда их привели, была естественно мала, низкий потолок давил на голову, а крохотная мебель внушала подростковое настроение. В углу комнаты освещённой мини–лампой на детском стульчике сидел рыбак с игрушечной удочкой. Фольклористы замерли, потому что у рыбака, по–видимому, клевало. Его рука тянулась вверх, и все увидели, как из картонной лунки показалась намагниченная рыбка. Рыбак от удовольствия повернул навстречу голову, и все увидели глупейшее лицо, от которого сделалось зябко.

Хлопнула дверь, скрипнул внутренностями замок. Рыбка сорвалась и упала обратно в коробку–игру. Рыбак глупо засмеялся.

— М–м–м. — Простонал шеф–повар.

— Лев Львович, так это же тот рыбак. — У дирижёра сел голос, словно он только что закончил многочасовое выступление. — С оружием…

— Тихо, Александр Сергеевич, тихо… — у политтехнолога пересохло во рту. — Здесь могут быть сообщники.

— Что это с ним? — у девушек с веслом испуг вытеснял жажду мести. — А–а–а…

— По–моему, он свихнулся умом, — сказала Лаура. — Или…

— Вот именно или… — политтехнолог посмотрел на шеф–повара. — Или помогли свихнуться. Я думаю, малыши дают ему какие–то препараты. Посмотрите, у него взгляд грудного ребёнка.

— Эта маленькая сволочь обещал и нас накормить. — Лаура схватила ладонями лицо. — Я объявляю голодовку. Идиотическую… М–м–м… Политическую… Сухую… Любую…

— Мы тоже, мы тоже это… М–м–м… — тараторили девушки с веслом. — Не хотим быть грудными идиотками.

— Когда я разговаривал с президентом, он словно зализал в мой мозг и считывал всю информацию. — Политтехнолог от досады сжал кулаки. — Завтра всех нас, как пить дать, выведут на чистую воду. Тогда будет поздно.

— Что же делать? — спросил дирижёр.

— Давайте спросим у шеф–повара. — Политтехнолог усмехнулся. — Ты знаешь этого капитана ФСБ?

— Капитана? — все разом ахнули.

А шеф–повар вздрогнул.

— Ты стучал?! — политтехнолог схватил шеф–повара за грудки.

— Нет, вашу мать… — отвернувшись, словно от плевка, шеф–повар простонал. — М–м–м…

— Это мы… — девушки с веслом понурили глаза. — Сообщили в полицию. У шеф–повара дурная привычка, всё время подсматривать. Смотрит и смотрит, куда не надо. Мы деньги из ресторанной кассы крали, а он увидел и не остановил. Стал выжидать, пока сумма серьёзно вырастет. Ну а потом припёр уликами к стенке. Сказал: или письмо пишите, или отправляйтесь на нары…

— Так. — Подытожил политтехнолог, задумываясь, как проучить шеф–повара.

— Не совсем так… — надеясь на снисхождение, оправдывался шеф–повар. — Письмо в полицию они написали после того, как позвонили в налоговую инспекцию о теневой бухгалтерии. Но главное, оговорили командора. Это ведь они, я думаю небескорыстно, сообщили жене, что у командора есть любовница.

— Ну и ну. Дела… — дирижёр цокнул языком. — Чего сейчас об этом говорить. Надо что–то делать…

— Бежать надо. — Подхватила Лаура. — Чем раньше, тем лучше…

Дирижёр подкрался к двери, всем видом показывая, что в разведку с ним идти можно и, приложив ухо к замочной скважине, прислушался. За дверью кто–то был, потому что дирижёр, используя жесты, стал изображать пальцами рук шаговые передвижения. Причём по жестикуляции было понятно, что охранников двое. Политтехнолог поманил к себе девушек с веслом и, сохраняя обстановку повышенной секретности, начал с ними шушукаться. После чего девушки с веслом на цыпочках приблизились к дирижёру.

— Э–э–э… — девушки с веслом вежливо постучались в дверь. — Мальчики, откройте, пожалуйста.

Дирижёр вызывающе постучал по лбу пальцем.

— Э–э–э, мужчины за дверью! — Девушки с веслом старались быть ласковыми. — Откройте, мы писать хотим.

— Выпускать запрещено, — ответил кто–то. — В углу стоят одноразовые горшки.

— Мы стесняемся здесь… — заискивали девушки с веслом. — Выпустите, мы быстро…

За дверью, по все вероятности, совещались.

— Хорошо, — сказал кто–то. — Выпустим, но только девиц…