Анютины глазки

Начну с цветоводства. Горшочки с растительными композициями или цветами. Надо бы разобрать коробку с заказанными семенами, что в тачке валяется, да посеять что-то на рассаду, пока погода позволяет. Посмотреть, какие вазоны и кашпо имеются в продаже, или придумать свои оригинальные формы да заказать толковому горшечнику.

«Много чего сделать можно, если не лениться». Это были последние осознанные мысли перед тем как я окончательно провалилась в сон.

Разбудил меня лай Гамлета. Он стоял у моей кровати и заливисто тявкал.

– Что тебе надобно, псина? – пробормотала я, отрывая голову от подушки. – Гулять хочешь, что ли? А потерпеть? Не? Ладно, пошли…

Нашарив на полу тапочки, завернувшись в покрывало – надо бы халатом обзавестись тёплым – и бурча под нос нечто нелицеприятное в адрес наглых, эгоистичных такс, я спустилась на первый этаж и открыла дверь в предрассветную серость.

– Иди, скотина бессовестная… – проворчала, широко зевая, и прислонилась к косяку в надежде, пусть стоя, подремать ещё несколько минут.

Но надежды не оправдались. Вместо того чтобы задрать лапу у ближайшего угла, Гамлет бросился к воротам, заскрёб по ним лапами и жалобно заскулил.

– Эй, ты кого там учуял, зверюга? – мигом проснулась я. – Иди домой!

Но пёсик, не обращая на меня никакого внимания, продолжал царапать крепкую древесину, поскуливать и взвизгивать.

– Вот же тварюшка настырная… – проворчала я, поплотнее завернулась в покрывало и, сунув босые ноги в ботинки, прошаркала до ворот. Там прислушалась к происходящему на улице и, ничего не услышав, тихо спросила: – Есть кто?

– Простите меня, прекрасная моса, никак не хотел вас будить. Думал подождать приличного времени на улице, но слух вашего питомца…

Поняв, что с той стороны мается Флор, я приоткрыла створку:

– Заходите.

– Вернулся я от вас поздновато, всё же другой конец города. Хозяюшке докладываться не стал – разбудить побоялся, побрёл в свой закуток, надеясь выспаться до утра. Да только занят он оказался. К доброй женщине приехала племянница из деревни. Сказала, что ухаживать за старушкой будет. Вот и ладно, вот и хорошо, но она притащила с собой козу, которую поселили в сарае, где я квартировал. Вновь без крыши над головой я остался… – подвёл итог короткого, но грустного рассказа о своих злоключениях бедняга. – Не подумайте, прекрасная моса, что я претендую на что-то. Просто брёл куда глаза глядят, вот и вернулся туда, где мне было хорошо. Вы не хлопочите. Я на крыльце посижу, а вы досыпать идите.

Мы сидели на кухне и пили горячий отвар, который я заварила из остатков травяного сбора. Еды в доме не было, за покупками идти было ещё рано. Поэтому: ешь вода, пей вода…

– Никто не будет спать на крыльце в моём доме, – рыкнула я, злая от недосыпа. Мало что спать не дал, так ещё и обидеть меня непристойным предложением хочет. – Честно скажите, Флор, паразитов в виде вшей и прочей гадости у вас нет?

– Спаси меня Светлая богиня! Каждый день мыться не удаётся, но два раза в неделю обязательно и тело, и одежду от грязи избавляю, – замахал на меня ручками неприкаянный.

– Тогда идите вон в ту спальню и ложитесь отдыхать. А как выспимся, так решим, что дальше делать будем.

Махнула в сторону комнаты, где раньше спали родители Анюты. И спотыкаясь побрела к себе.

Наверное, можно было обвинить меня в глупости и беспечности: пустила в дом чужого мужика, да ещё и спать уложила. Но не могла я равнодушно захлопнуть перед ним ворота, заявив, что не ко времени явился. Всё во мне восставало против такого. А ещё я верила чуйке Гамлета – пёсик не поплёлся за мной в мансарду, а потрусил за Флором. И по всему было видно, что не добро охранять пошёл, а просто ему рядом с этим человеком хорошо.

Во сне незабвенная тётушка Раиса Германовна хохотала, потрясая мешком с мелочью, тыкала в меня пальцем и приговаривала:

– Дурочка ты, Аннушка. Наивная, доверчивая дурочка. Одно слово – Аннушка.

– Сама ты дурочка, – буркнула я ей в ответ и проснулась.

В доме умопомрачительно пахло вкусной едой. «Откуда дровишки?» – спросила я себя, быстро оделась и пошла разбираться.

На кухне хозяйничал Флор. Его роста не хватало, чтобы сноровисто управляться с посудой на плите, но мужчина нашёл выход: притащил из прихожей полку для обуви, сделанную из толстых досок, сколоченную основательно, как и всё в этом доме, и пользовался ею как приступкой. Куртки на моём поваре не было, рукава сорочки закатаны выше локтей, вокруг талии завязано чистое кухонное полотенце, а на голове шейный платок.

Увидев меня, Флор ловко отодвинул с конфорки сковородку, спрыгнул с подставки и с артистичной элегантностью поклонился.

– Доброе утро, прекрасная моса. Простите меня за своеволие, но очень хотелось порадовать вас завтраком. Вот творог со сметаной, лепёшек напёк, яиц отварил, отвар тоже уже готов. Умывайтесь и прошу к столу.

Я послушно шагнула в сторону ванны, но, тряхнув головой, остановилась и решила прежде узнать, откуда продукты. Уж не ограбил ли кого мой постоялец.