Анютка едет в гости

Витек, вероятно, влюбляется даже во сне, когда ему грезятся разнообразные девицы. Достаточно сказать, что к своим двадцати пяти годам Витек уже трижды был разведен, а еще шесть раз ему приходилось делить свой бизнес, потому что претендовали на него не только законные жены. В трех случаях часть бизнеса он отдал женам при разводе. А в трех оставшихся произошло то же самое, только развод был неофициальным, и доля бизнеса доставалась, с позволения сказать, нелегальным спутницам или полуженам, как называет их сам Витек. Наверное, он давно стал бы олигархом, если бы не любовные похождения. Как человек, в глубине души благородный по отношению к прекрасному полу, Витек при расставании не спорит и соглашается на любые условия, выдвинутые ушлыми девицами. Однажды официальный и неофициальный разводы совпали по времени. Витек выкрутился только чудом, а так вполне мог оказаться и на паперти.

Увы, он ничего не может с собой поделать. Витек ровно миллион и один раз давал клятву женам, невестам, любовницам и нам, его друзьям, что никогда больше не влюбится и никому не изменит. Но затем ровно миллион и один раз извинялся за то, что нарушил клятву. Ведь он из тех людей, что ярко переживают любовные волнения, кто искренне кается и пускает нефальшивую слезу. Но он и из тех, кто быстро все забывает и кого невзгоды не могут положить на лопатки. Кажется, все, он уже проиграл свою очередную схватку, а имя его теперь навеки будет покрыто позором. Однако смотришь, на следующий день Витек вновь лучезарно и беззаботно улыбается жизни, словно не было кошмара вчерашнего дня, и жизнь, что еще более необъяснимо, отвечает ему тем же. Умеет он как-то уйти и от позора, и ответственности. Наверное, Витьку от рождения был придан опытный ангел-хранитель, оберегающий уже не первого ловеласа в своей небесной истории.

В тот период времени, о котором идет повествование, Витек официально встречался с Дашей, дамой серьезной, хотя и нашей сверстницей. К своим годам она усердием и наглостью добилась положения в обществе. Даша – успешная бизнес-леди. Состоит в политической партии, не знаю в какой, и время от времени выступает перед обществом, обрушивая на бедные головы, выбранные ею в виде мишени, ушаты критики. У нее имеется собственная галерея, а деньги она поистине каким-то загадочным образом зарабатывает на культуре. Как она это делает, ума не приложу. Мне этого не понять. Я тоже тружусь в сфере культуры, но моей зарплаты хватает лишь на то, чтобы поддерживать мой вес на уровне 65 килограммов при росте в 175 сантиметров, раз в два года менять туфли и раз в три года покупать новые штаны.

– Встретишь тетю или нет? – прорычал, теряя терпение, Витек и, украдкой покосившись на Дашу, злобно пнул меня ногой под столом.

Я не взвыл лишь потому, что Витек и раньше пинал меня под всевозможными столами, так что у меня выработался иммунитет. Мы сидели в музее, в моем небольшом кабинетике, за моим рабочим столом, заставленным археологическими ценностями, которые на самом деле были дешевым хламом. Обстановка, вероятно, сама располагала к тому, чтобы кто-то кого-то незаметно пнул ногой. Витек не мог упустить такую возможность. Но поскольку я решил хранить твердость и отказать, то набрался смелости и пнул Витька в ответ. Согласно моему расчету, получив такой отпор, он должен был охнуть от боли, прийти в себя, извиниться, откланяться и уйти ни с чем. Но вместо этого по ту сторону стола раздался пронзительный и возмущенный вопль Даши, а из ее ноздрей вырвались языки пламени, глаза яростно засверкали, и это сияние не предвещало мне ничего хорошего. Она вскочила со стула резче, чем баллистическая ракета уходит со старта.

– Витя, он меня пнул! – с негодованием воскликнула Даша, и надо признать, что ее слова не были лишены правды.

– Что?! – подскочил со стула Витек и свирепо уставился на меня.

– Ч-что?… – спросил я внезапно осипшим голосом и, раз все поднялись со стульев, тоже поднялся со стула.

– Что у тебя за друзья такие? – кипела Даша, во взгляде которой не было и тени дружелюбия. – Один плюется, другой – пинается!

– Плюется? – изумился я; если она имеет в виду меня, то обвинение голословно, ведь да, я пнул ее маленько, но уж точно в нее не плевался. Это была чистой воды клевета в мой адрес.