Анька-неудачница (СИ)

Не может быть… Катерина прекрасно знала, что я схватила письмо и поехала на встречу с отцом, меня просто не могло быть в доме. С чего она взяла, что мне грозит опасность?

— Где Катерина сейчас?

— Я ещё и должен знать, где твоя служанка? — возмутился синьор Маллини.

— Я не представляю, что вы сейчас про меня думаете, могу только догадываться. Это не так, я хорошо относилась к вашему сыну, вылечила его, когда он было плох после ранения. Я не виновата в его смерти, не звала его ни под каким предлогом. Меня и вашего сына просто подставили.

Судя по лицу господина Маллини, он меня не услышал, веря только в свою правду.

Практически пятясь назад, цепляясь руками за стены, чтобы не упасть, я покинула дом Алессандро.

Боже, куда мне идти? Ещё и отца нет. Если он вернется, конечно же, будет искать меня там, около дома. Поэтому надо находиться поблизости, и я побрела обратно.

Толпа перед зданием не расходилась. Все судачили, обсуждая погибшего, меня и наши семьи. Практически пробравшись через бушующих людей, я зашла внутрь и захлопнула за собой калитку.

Всё. Я осталась совершенно одна. Запах гари доносился от этих чёрных окон. Я опустилась на тюки с остатками тканей, которые были свалены прямо здесь, перед входной дверью и заплакала. Слезы стекали чёрными каплями, от копоти, осевший на моих щеках. Я размазывала грязь и оплакивала всё, что произошло со мной здесь.

Я не хочу ни на минуту тут оставаться, хочу вернуться назад!

Где этот чёртов Валентино? Где он прячет мою сумку? Я хочу забыть эту жизнь, как страшный сон!

Так я проплакала несколько часов, пока в дверь не постучали.

— Откройте! Немедленно откройте!

Кого ещё нелёгкая принесла? Я медленно поднялась, шатаясь, дошла до двери и отодвинула засов. Дверь практически выбили с другой стороны, и во двор дома ввалились слуги Валентино. Я хорошо запомнила их камзолы, напоминающие черное оперенье ворон.

— Где ваш отец? — спросили они меня.

— Я не знаю… Поехал, чтобы решить наши проблемы, взять денег в долг, пока не вернулся.

— До нашего хозяина дошел слух, что этот дом и склады сгорели. Мы никуда не уйдём, а вы пока останетесь тут, под нашей охраной. Слишком велика вероятность, что вы можете сбежать.

— Что? Я — пленница?

— До тех пор, пока вы не разберётесь в сложившейся ситуации с сеньором Валентино, и не объявится синьор Джакомо, вы останетесь здесь, с нами, и будете его ждать.

Прихвостни Валентино закрыли дверь и выстроились, словно караул.

Мне стало страшно. Где бродит отец, где же он? Сколько можно ждать и терпеть, когда он появится.

— Джакомо, синьор Джакомо! — услышала я голоса за дверью.

Я тут же вскочила и оттолкнув одного из охранников, выглянула наружу:

— Папа, ты вернулся?

Все мои надежды рухнули, когда я увидела его лицо. Мне показалось, что оно было измученное, изможденное и безжизненное. За эти пару дней он похудел, наверное сказывалось нервное перенапряжение. Увидев меня в окружении прислужников, он разозлился:

— Отойдите от моей дочери, решайте все вопросы со мной!

— У нашего господина возникают сомнения, что вы можете оплатить долг, остаётся всего лишь один день. Если вы его не погасите, будете отвечать по закону.

— Бланка, давай отойдём в сторону, мне нужно с тобой поговорить… Вы не будете возражать, если я скажу что-то своей дочери?

Судя по молчанию этих ворон, они не возражали. Отец подошёл со мной ближе к дому:

— Бланка, я ничего не смог сделать, меня все предали, просто отшили и отправили подальше, самому решать свои проблемы. Но как я их решу? Я уже настроился было доживать свою жизнь, как приживалка в доме Маллини, но вернувшись, узнал, что здесь случилось.

— Ты слышал, что Алессандро…

— Слышал… Я даже подозреваю, в чем тут дело…

— Было письмо, чтобы я побежала на встречу с тобой, а его позвали сюда, меня спасать. В итоге, в итоге…

— В итоге, теперь ты свободна, и ничего не мешает ему заявить о своих желаниях. Если раньше я мог откупиться товаром и домом, то теперь не осталось ничего, что я могу отдать. Мы практически в его власти.

Я никогда не видела его в таком состоянии. По щекам отца потекли слёзы, несмотря на то, что я считала его виновным в сложившейся ситуации, мне стало его страшно жалко.

— Папа, я не выйду за него замуж, можешь даже не начинать такой разговор.

— Если он придёт и потребует, отвертеться никакой возможности не будет.

На другой день Валентино пожаловал, как ни в чём не бывало, до этого времени он не показывался. Только лишь его чёрные вороны охраняли меня, не разрешая никуда выходить. Мы провели эту ночь на улице, потому что войти в дом и переночевать там не было никакой возможности, запах гари заставлял зажимать нос. От ночных перепадов температуры отец продрог, его лихорадило, капельки пота блестели у него на лице, щеки пылали. Мне не нравилось его состояние. Если бы у меня были таблетки или моя сумка… Но сколько еще пройдет дней, чтобы я могла ее потребовать…

— Папа, ты плохо себя чувствуешь? Может обратиться к врачу? У вас есть лекари поблизости?

— Какие лекари? У нас нет сейчас денег, не может быть и речи, чтобы обратиться к врачу.