Анкалима

Беглецы сразу же заметили настигающий их отряд и пожертвовали на заслон пятерку воинов, которые бесстрашно бросились в самоубийственную атаку. Элизаррию, недооценившую этих смельчаков, спас лишь амулет высшей защиты, мгновенно потеряв почти более четверти заряда энергии. Пятерка противников оказалась вооружена боевыми амулетами не хуже стражи императора и еще с дальней дистанции нанесла неожиданно сильнейший магический удар. Ледяные иглы с огромной встречной скоростью врезались в отряд Элизаррии и просто выкосили его первые ряды. Сразу же, не давая преследователям прийти в себя, ударили еще раз, но уже воздушными лезвиями, от которых погибли в основном воины задних рядов, так как они еще не поняли, что случилось и не смогли вовремя уклониться от удара. Их амулеты просто не выдерживали таких мощных плетений и вспыхнув пропускали к своему хозяину косу смерти.

Конь девушки, словно наткнувшись на невидимую стену, резко остановился и она вылетая из седла, отстраненно заметила, как ледяное копье разворачивает его грудь, а вслед проходит воздушное лезвие, рассекая шею несчастного животного. Правильно падать в таких ситуациях она училась не зря, но сделав несколько кувырков, все же чуть не угодила под копыта лошади противника. Вот только девушка уже успела отбросить в сторону ошеломление от неожиданной магической атаки врага и быстро вошла в боевой режим воина-мага. Огненный хлыст не замечая защиты рассек всадника вместе с его животным за удар сердца и тут же на обратном движении с оборотом отсек заднюю пару ног у коня следующего противника, который кубарем вылетел из седла прямо в гущу ее воинов. Элизаррия еще успела нанести два удара своим страшным огненным хлыстом, как бой уже закончился, но это ее совершенно не обрадовало. Она в одно мгновенье потеряла две трети своего отряда, а беглецы уже бросив коней, скрывались в лесу.

— Коня! — голос девушки в отличии от ее магии прокрался леденящим холодом в души уцелевших воинов и даже шаман нервно передернул плечами, отгоняя наваждение.

— Чего замерли, уроды?! — рявкнул старик и все мгновенно пришло в движение.

Эта человечка своим поведением невольно заслужила уважение Заклинателя Душ, и он уже стал жалеть, что не предложил ей сделку с привязкой души. Будет жаль, если такая воительница просто погибнет, как виделось в одном из десятка видений. Из ее души мог бы получится отличный боевой артефакт, хотя виконтесса могла бы и не согласиться на такое посмертие. Только вот мало кто отказывался от почти полного бессмертия, ведь даже смерть носителя артефакта ничем не угрожала его вселенцу, да и тела можно менять на какие захочешь. Но некоторых все же не удавалось соблазнить и, как правило, это были самые желанные души, которые сразу замечали скрытую сторону такого посмертия, а именно, полную зависимость от шамана и его желаний. Правда, их несогласие иногда не имело никакого значения и через темный ритуал эта проблема решалась очень легко, но такое с девчонкой вряд ли получится без ее желания, хотя можно сделать и по-другому. Соблазн пересилил обычную осторожность шамана и он остановил Элизаррию, которая уже было хотела вскочить в седло. Его рука придержала ее за предплечье чуть ниже рассеченной кольчуги и несколько капель из раны попали на его руку.

— Ты не сильно ранена? — нейтрально поинтересовался он у резко обернувшейся девушки.

Элизаррия с удивлением перевела свой взгляд на руку и только сейчас ощутила неприятное жжение. Как же так? Ее ранило, а она даже этого не заметила в горячке стычки. Но как? Быстрый взгляд на амулет и в душе пролетел мерзкий холодок липкого страха. Камень энергии показывал полное опустошение и только сейчас она вспомнила, как не обратила внимание на пару плетений лезвий, что пропустила, понадеявшись на защиту амулета и не озаботившись личным магическим щитом огня.

— Ничего страшного. — досадливо произнесла огненная магиня, приложив к ране исцеляющий амулет.

— Как скажешь. — произнес орк и незаметно обтер руку о свой бубен, который мгновенно впитал пару мазков крови, попавших на его кожаную поверхность.

Элизаррия, садясь в седло почувствовала легкое головокружение и даже немного покачнулась от накатившей слабости, но тут же списав все на действие амулета исцеления, успокоилась и возглавила вновь начавшуюся погоню. А вот шаман еле удержался в своем седле от охватившей все тело сильной боли и если бы не камень силы, то он бы уже корчился в судорогах от последствий тайной привязки души. Но даже испытывая муки он был неимоверно рад, чувствуя, как образуется невидимая ни для кого, кроме шамана, коварная неразрывная Цепь Души.

— Теперь ты моя. — хрипло просипел криво улыбаясь и почти уже не ощущая мучительной боли старый и опытный Заклинатель Душ.

Владислав.