Анна

— Ответьте мне, пожалуйста, на вопрос: откуда вы узнали, что я жива?

— Снегг сказал.

— А вам Дамблдор? — я обратилась к преподавателю. — Как он узнал?

— Имя Сафиры Лестрейндж появилось в списках студентов в восемьдесят третьем, — начал рассказывать зельевар. — Мы искали, проводили ритуалы, но результат отсутствовал. Единственное, что было точным — это то, что ребёнок в Англии.

— И вы решили дождаться распределения, запихнув девочку в конец списка. Кто последний, та и есть искомый ребёнок, — предположила я.

— Да, всё верно. Но при рассылке писем обнаружилось, что имя девочки исчезло. Не обведено зеленым, что значит «нет на острове», не обведено красным, что значит «нет в живых». Просто отсутствует упоминание о Лестрейндж как таковой. О том, что ты дочь Рудольфуса, мы догадались не сразу — только когда Блэк попал в свой особняк в начале девяносто четвертого года. Семейные ритуалы показали, что ни у него, ни у Регулуса детей нет. Тогда вновь взялись за книгу, где отображаются студенты. Имя Анны появилось в восемьдесят девятом, Миневра ещё сильно жаловалась, что пришлось спешно готовить документы. Сопоставить факты было несложно — лицо Бэллы, глаза Рудольфуса и мерзкий характер братьев Лестрейндж…

— А волосы? — перебила я.

— Когда моя жена была беременна, к нам в дом ворвались люди в форме аврората, их лица было скрыты иллюзией. Один из них запустил в неё Круцио и держал, пока ребёнок не появился на свет. Ты родилась на полтора месяца раньше срока, — Рудольфус замолчал, а затем сделал большой глоток из своего стакана. — Они бросили её в доме, а ребёнка унесли с собой. Твои волосы — следствие пережитого заклинания.

— Мы искали, — произнёс Рабастан, — долго искали и нашли тех, кто это был!

— Долгопупс? — предположила я, вспомнив информацию от Сьюзен о родителях Невилла и госпитале Мунго.

— Он и братья Пруэтт.

— А при чём здесь мать Невилла?

— Никто не думал, что Френку плевать на жену и ребенка, — хмуро сказал Рудольфус.

— Всё равно не сходится, профессор. С моей внешностью можно было и раньше догадаться.

— Все считали тебя дочерью Сириуса — он любил забавляться с маглянками, — пожал плечами декан.

— А Блэковское безумие? — поинтересовалась я.

— Это не безумие, а анимагия. Анимагическая форма даётся Блэкам без труда, — ответила Бэлла.

Родителей было жалко, но себя ещё жальче. Если останусь — попаду в лопасти политической мясорубки и… и будет мне плохо. Пойду-ка я отсюда.

— Спасибо за информацию, господа, но моё решение осталось неизменным — я Анна Морозова, гражданка магической Америки и уезжаю туда учиться.

— Как же… как… — Бэлла вновь начала плакать.

Рудольфус Лейстридж смотрел на меня волком, а в глазах дяди Рабастана читалось одобрение. Ну хоть кто-то со мной согласен.

— То есть ты, — очень тихо, почти переходя на шипение, сказал Том, — отказываешься от родни ради каких-то магглов?

А вот теперь стало страшно — его глаза сменили цвет на красный, кожа бледнела, волосы исчезали, а лицо покрывалось белой чешуей.

— Ой, — сказала я, ломая палочку-портал в кармане.

Рывок, и мои коленки больно ударяются о пол в директорском кабинете.

— Девочка моя, — послышался голос директора, — что произошло?

Дамблдор помог мне встать, налил чаю с мармеладками, а я быстренько пересказала всё, что услышала.

— Тебе повезло, — сказал волшебник, — сейчас мужчину по имени Том все знают, как Лорда Волан-де-морта.

— Ny nichyia sebe! — я выматерилась на русском. — А остальное правда?

— Да, правда. Френк никогда не чурался тёмной магии, — горько сказал директор. — Лестрейнджи до восьмидесятого года были нейтральной семьей. Долгопупс и братья Пруэтты решили, что миссис Лестрейндж может что-то знать о делах мужа своей сестры. В тот день твои родители отдыхали в охотничьем домике. Рудольфус отлучился, а когда вернулся, застал умирающую жену с пустым чревом. Женщину спас Том — он провёл сложный темномагический ритуал, в результате которого теперь Бэлла является как бы… его женской копией. Он отдал часть своей силы и души для неё. С того момента более преданных сторонников, чем твои родители, у него не было и, вряд ли когда-нибудь будут.

— А почему так долго ждали, чтобы отомстить?

— Добраться не могли, — ответил Дамблдор. — Исчезновение Тёмного Лорда — отличный повод расслабиться и забыть про опасности. Это сыграло злую шутку с Долгопупсами.

— Рудольфус говорил, о том, что Френку плевать на ребенка и жену. Это правда?

— Да, — с тяжёлым вздохом сказал маг, — правда. Брак Френка и Алисы договорной. Он ненавидел её и ребенка. Лестрейнджи предоставили отличный шанс избавиться от них, но он не учёл мастерства твоей матери в менталистике.

— А Невилл?

— Что Невилл?

— Почему его не тронули? И он знает?

— Если говорить цинично — смысла не было. Но я предполагаю, что не успели — аврорат прибыл, — ответил Дамблдор. — И нет, он не знает. Прошу, не нужно ему говорить — пусть он будет ребёнком героев.

— Спасибо, что ответили на вопросы.

— Рано или поздно ты должна была это узнать, — пожал плечами директор.