Анна Ахматова

О том, что кольцо было подарено бабушкой, Ахматова никогда не вспоминала в своих биографических заметках. И понятно. Она не застала своих бабок ни по отцовской, ни по материнской линии и творила свой миф, излишне не отягощенный достоверными свидетельствами. Как доказано историческими документами, оставленный ею миф в значительной мере вырастал из живых, хотя и преображенных творческим воображением реалий. И совсем уж напрасно острая на язык приятельница Ахматовой, Надежда Яковлевна Мандельштам, иронизировала, вспоминая, что второй муж Ахматовой В. К. Шилейко называл ее литературный псевдоним «кличкой», и утверждала, что сама Анна Андреевна тяготилась им, подтверждая свои слова ахматовскими строчками: «„Татарское, дремучее, пришло из никуда, к любой беде липучее, оно само беда“… Я почти уверена, что Анна Андреевна выдумала бабушку—татарку по фамилии Ахматова. Более чуткий на слово Осип Мандельштам, принимавший участие в обсуждении „клички“, заметил, что „Ахматова и есть Ахматова“. Шилейко остался недоволен: разве это настоящая фамилия?» (Мандельштам Н. Воспоминания. В 2 кн. Paris, 1987. Кн. 2. С. 503).

Так и не стала она ни Гумилёвой, ни Шилейко, хотя как—то едва не сменила фамилию. Случилось это в Ташкенте, зимой 1943 года, когда овдовевший в Ленинграде Владимир Георгиевич Гаршин прислал ей письмо с официальным предложением, поставив условие, что она будет носить его фамилию. Ей вроде бы понравилась мысль о настоящей, «законной», да еще и литературной фамилии: профессор медицины Гаршин был племянником знаменитого писателя Всеволода Гаршина. Однако брак так и не состоялся, Анна Андреевна не стала профессорской женой Гаршиной, но осталась великой Ахматовой, войдя в историю мировой культуры под этим именем.

В отличие от предков по материнской линии Мотовило—вых и Стоговых, занесенных на скрижали русского столбового дворянства, ее предки по отцовской линии выслужили потомственное дворянство ратным трудом и проявленным личным героизмом. Исследователь родословной Анны Ахматовой В. А. Черных проследил историю рода Горенко по материалам Департамента герольдии, установив поколенную запись трех поколений.

Прадед Ахматовой Андрей Яковлевич Горенко, родившийся около 1784 года, происходил из крепостных крестьян помещика Орлова, села Матусова Черкасского уезда Киевской губернии.

По сведениям сохранившегося формулярного списка, А. Я. Горенко в декабре 1805 года по рекрутской повинности вступил рядовым в 41–й Егерский полк. В составе этого полка участвовал в Русско—турецкой войне 1806–1812 годов сначала в Валахии, затем в Болгарии. В 1810 году он, как сказано, отличился «при разбитии неприятеля у речки Тем—рук и взятии в плен самого начальствующего турецким войском трехбунчужного паши Пехливана с чиновниками его». Участвовал он и в Отечественной войне 1812 года, «при селении Бородине в генеральном сражении находился, за что имеет серебряную медаль». Он, участник заграничного похода, по свидетельству формулярного списка – «1814 года, марта 18 при городе Париже в сражении находился и за взятие оного также удостоился серебряной медали». В марте 1813 года Андрей Яковлевич Горенко был произведен в унтер—офицеры, в 1818 году женился, а в декабре 1825 года получил чин прапорщика и тем самым личное дворянское достоинство (не переходящее, однако, детям).

Согласно сохранившемуся метрическому свидетельству, 7 августа 1818 года «у унтер—офицера Егерского полка Андрея Яковлева Горенко и жены его Марияны родился сын Антоний». Антон Андреевич Горенко (1818–1891) не уступал в смелости и ратном мужестве родителю. Четырнадцати лет он – юнга Черноморского артиллерийского училища, которое успешно закончил, получил чин унтер—офицера и служил во 2–м учебном Морском экипаже в Севастополе, плавал на военных транспортных судах Черноморского флота, держал оборону Севастополя, был награжден орденами Святой Анны 3–й степени «с мечами и бантами», Святой Анны 2–й степени «с императорской короной», Святого Владимира 4–й степени, Святого Станислава 2–й степени, медалями «За защиту Севастополя» и «В память войны 1853–1856 гг.». В семье деда чтили как героя обороны Севастополя и, должно быть, рассказывали о его ратных подвигах и высоких наградах. Один из уважаемых людей города, к 1864 году он – смотритель морского госпиталя, в последнее десятилетие жизни – смотритель портовых земель и садов в Севастополе.

Трагические страницы обороны Севастополя остались навсегда в народной памяти. В своей первой поэме «У самого моря» (1914) Ахматова обращается к событиям тех лет, отразившихся в полудетском сознании, когда семья Горенко проводила летние месяцы под Севастополем, где земля и песок хранили живую память о тех далеких временах: