Анна Фаер (СИ)

Максу плохо – я хочу помочь Максу. Плохо Алексу – я хочу помочь Алексу. Я хочу помочь любому, кто в этом нуждается.

- Тебя не волнует. Ты переживаешь только за своего дружка. Ты не можешь переживать за меня. Никто не переживает за чужих людей.

- Нет, ты не прав. Я, правда, переживаю.

- Врёшь,- у него на лице снова появилась его жестокая дьявольская улыбка. – Однажды на моих глазах с крыши сбросился какой-то человек. Я его не знал. Просто стоял в толпе таких же ничего не понимающих людей, как и я сам. Было много крови. Была скорая. Кто-то сильно плакал, людей опрашивали. А я,- он замялся,- я просто пошёл домой и сидел весь вечер один на кухне. Пил белое вино. Тогда я много думал. Очень много. Но не о смерти, нет. Мне было весело, я думал о том, как хорошо сидеть у себя на кухне и пить в одиночестве. И я думал о том, что я могу это делать, а тот, кто сегодня разбился насмерть, нет. Знаешь, мне совсем не было жалко того человека.

- Ты злой,- снова не удержала язык за зубами я.

Иногда я просто говорю то, что думаю. И иногда это бывает очень неуместно, иногда даже неловко. Но, тем не менее, периодически у меня это проскакивает.

- Знаю, я тем вечером это тоже понял. Смотри,- он показал мне свою татуировку.

- Зло внутри меня,- машинально перевела с английского я.

- Я тогда совсем глупым был. Верил в то, что есть добро и зло.

- Оно есть.

- Нет. Нет в этом мире чёрных пятен, нет белых. Наш мир одна большая серая лужа. Потому, что всё белое и чёрное, уже давно смешалось. И назад эти цвета уже никак не вернуть.

А потом он словно очнулся, посмотрел на меня виновато и сказал:

- Тебе, должно быть, неинтересно. Это ведь не касается Макса.

- Это касается тебя! Ты тоже страдаешь! – заговорила я пылко. – Мне тоже тебя жаль! Мне жаль, что всё так глупо. Ты страдаешь из-за Макса, он из-за тебя. Неужели вы не можете что-нибудь решить?!

- Ты смотришь поверхностно.

- Разве?

- Да,- Алекс закрыл глаза и опрокинул голову так, что она стала лежать на крае ванны, под которой мы сидели. – Макс не из-за этого страдает. Я ведь уже говорил с ним, ты, видимо, не знаешь об этом.

Я неопределённо кивнула головой. Я как-то совсем не учла то, что эти двое и без меня могли поговорить. А зная то, что они пили вместе в последний день лета, то между ними уж точно был хоть какой-то разговор.

- Его не я расстроил,- сказал безразлично Алекс. - Его расстроил тот факт, что люди всегда уходят. Их забирает смерть, они сами делают тебе больно, а потом исчезают, им иногда приходится всё бросать и уезжать. Это бывает по-разному. Но уходят они всегда. А он просто не может этого принять.

- Ладно,- растеряно произнесла я. – А с тобой, что не так? Почему ты несчастлив?

- А почему я должен быть счастлив? – спросил он у меня грубо.

Грубость мне эта очень не понравилась. Я не так выражаюсь. Она меня напугала. Он сказал это очень злобно.

И Алекс это заметил. Он сразу же решил загладить вину.

- Это очень долго рассказывать,- сказал он. – Я бы мог, но, знаю, что ты не захочешь.

- Не знаешь ты ничего! Ты ничего не можешь знать точно. Всё вокруг слишком нечёткое, чтобы быть таким уверенным.

- Нечёткое? У тебя плохое зрение, если всё вокруг нечёткое,- он сразу же напомнил мне Макса.

С Максом я уже всё для себя решила. Просто буду с ним всегда рядом, дам понять, что люди не всегда уходят. Но что делать с Алексом? В чём его беда?

- Я готова тебя послушать,- сказала я. – В конце концов, у нас есть вино и тихая комната. Что мне здесь делать, как не слушать чей-то рассказ о жизни?

- Слушай. Я несчастлив потому, что в моей жизни нет ничего, что могло бы меня сделать счастливым. У меня есть всё, но мне ничего не нужно. Я могу купить что угодно, поэтому мне ничего даже не хочется. А то, чего я хочу, просто невозможно получить. И сам факт, что это невозможно, никогда не позволит мне быть счастливым.

- А чего ты хочешь? – спросила я заинтересованно.

- Новый лучший мир. Утопия, которая могла бы быть, если бы не людское эго.

Я знаю, что мои глаза засияли:

- Алекс! Я тоже этого хочу! Это и моя мечта тоже!

- Не ори в самое ухо,- сказал он спокойно. – Этого я не ожидал.

- И я не ожидала! Это ведь замечательно! Но постой,- я вдруг задумалась. – Почему это делает тебя несчастным? Меня ведь не делает.

- Потому что я знаю, что этого никогда не будет. Знаю, но мечта всё равно живёт. И я словно динамит в себе ношу. Каждая несправедливость, каждый акт агрессии, одни словом, всё, чего быть не должно, нагревает фитиль. Я взорвусь когда-то. Вспышка света – и меня больше нет.

Он замолчал. Сделал глоток вина, протянул мне бутылку:

- Пей, если хочешь слушать. Иначе будет тяжелее воспринимать. Я про это всё никогда не говорю, а если говорю, то только выпив.

Я тоже сделала глоток. Алекс начал говорить: