Анна Герман. Сто воспоминаний о великой певице

Незабываемыми были гастроли в Монголии. Мы приехали в какое-то степное поселение, где соорудили импровизированную сцену. Пришло много людей, концерт начался, а я остался у входа. Когда зазвучала третья или четвёртая песня, я увидел, что по направлению к шатру, где пела Аня, мчится на коне монгол с ребёнком на руках. Он встал рядом со мной, этот крепкий степной житель. Когда Аня запела «Вернись в Сорренто» на итальянском языке, из его глаз потекли слёзы. В тот момент я понял, какой силой обладают её песни, как они действуют на людей.

– Чем бы вы объяснили то восхищение и любовь, которую дарила Анне Герман советская публика?

– Это непросто объяснить. Аня часто выступала на территории бывшего СССР, и там её все любили: музыканты, поэты, зрители. Вокруг себя она всегда создавала атмосферу любви. Её музыкальность, голос, душа, понимание слушателя, сердечное отношение ко всем людям, исполнение песен в манере, очень близкой русской душе – наверняка, за это её любили, любят и ещё долго будут любить. Она говорила по-русски без акцента, словно дама из Санкт-Петербурга царских времён.

– Какие песни вам особенно нравились из её репертуара?

– Мне просто нравилось, когда она пела. Она много пела дома, в машине. У нас было немного свободного времени, но, когда было возможно, она пела. По дороге в Ополе, в Зелёна-Гуру, в Болгарию – в машине она всегда пела новые песни. Особенно мне нравятся в её репертуаре: «Ночь над Меконгом», «А когда всё погаснет», «Из-за острова на стрежень», «Сумерки». Других таких песен в мире нет, и никто не споёт их так, как спела Аня.

С мужем и сыном в Закопане, сентябрь 1977 года. Фото из архива А. Качалиной

– Какой она была в работе?

– Всегда очень добросовестной и точной. Я не раз был свидетелем её работы над записью новых песен, видел, как ей аплодировали музыканты из оркестра, восхищаясь профессиональным искусством. И что интересно, Аня не имела музыкального образования. Когда сочиняла песни, то лишь играла мелодию на пианино, не записывая ноты на бумагу, а только делала звуковую запись на домашний магнитофон. А потом просила коллег-музыкантов записать сочинённую песню в виде аранжировки.

– Несмотря на трудности жизни и здоровья, Анна всегда оставалась человеком весёлым. Чем это объяснить?

– Она умела быть счастливой. Её однажды спросили, что для неё значит «счастье», и она ответила: счастье – это увидеть кого-то, кто улыбнулся тебе, кто посмотрел на тебя добрым взглядом, счастье – высыпать на балкон для птиц хлебные крошки, чтобы они их склевали и зачирикали. Она считала, что в каждом мгновении повседневной жизни можно разглядеть счастье. Своей душевной радостью она щедро делилась с окружающими. Когда к нам приходила почтальон с письмами или газетами или приезжал молочник, Аня всегда приглашала их на кухню и угощала чаем или кофе, беседовала с ними. У неё не было деления на важных и неважных людей. Для неё все были важны, это редчайшее качество.

– Да, это не свойственно эстрадным звёздам…

– Аня была такой от природы – очень впечатлительной. Помимо этого, огромное влияние на её внутренний мир оказало воспитание верующей бабушки. Мама Ани, Ирма, почти всегда была занята на работе, она зарабатывала на жизнь семьи, а бабушка вела домашнее хозяйство и занималась воспитанием внучки. И воспитала её… ангелом. В юном возрасте Аня участвовала вместе с бабушкой в службах костёла адвентистов во Вроцлаве. Позже её контакты с костёлом были прерваны, но уже под конец жизни, когда она тяжело болела, она решила отключиться от всего насущного и попросила принести ей немецкую Библию, доставшуюся от бабушки. Две недели она неотрывно читала Библию и потом сказала, что ей был Божий знак и что она хочет окреститься.

– Она говорила о том, что это был за знак?

– Нет. И я не спросил. Тогда я пригласил пастора, и крещение состоялось у нас дома, в ванной, ведь Анна была уже не в состоянии выходить куда-либо.

Перед этим к Ане приходили разные люди, в том числе из католических кругов. Именно тогда под влиянием их убеждений, желая урегулировать самые главные жизненные дела с Богом, мы обвенчались по католическому обряду, несмотря на то что гражданская свадьба состоялась намного раньше. Тогда же мы приняли решение окрестить нашего сына Збышека, которому было шесть лет. Знак о том, что нужно принять крещение в церкви адвентистов, пришёл к Анне уже после этих событий в жизни нашей семьи.

Та самая бабушкина Библия