Анна Герман. Сто воспоминаний о великой певице

Помню, открываю дверь гримёрки и вижу: за столиком сидит Анна Герман. Мы поздоровались, она мило улыбнулась. Тогда я, советская певица, для которой, как и для миллионов наших соотечественников, Анна Герман была суперзвездой, даже не мечтала оказаться с ней в одной гримёрке. Я тихонько села рядом, и как-то незаметно у нас завязался разговор. Первой заговорила Аня: «Галина, я вас знаю! Видела вас на фестивале в Сопоте! Вы удивительно поёте!». Спустя несколько минут Аня уже рассказывала мне, что она нечистокровная полька, говорила о своей семье, о своей фамилии. Я не знаю, почему вдруг она начала этот разговор, только помню ощущение теплоты и доверия, наполнявшее нашу беседу. Когда она вышла на сцену, я за кулисами наблюдала за её выступлением. Она была на высоте! А когда пела я, то краем глаза видела, как Аня стоит за кулисами и, прислонившись к стенке, внимательно меня слушает…

После выступления нас фотографировали советские и польские журналисты, потом мы ещё долго разговаривали, я рассказала Ане о том, как меня «зажимали» в Сопоте, как я вместо первого места не заняла ни одного призового из-за перипетий в жюри. Аня искренне меня пожалела, её слова меня очень поддержали: «Галя, это всё пройдет! Надо жить и радоваться – это главное!».

Выступление на фестивале в Зелена-Гуре, июнь 1973 года. Фото Чеслава Луневича

Я уехала в Москву. А спустя некоторое время ко мне домой стали приходить незнакомые люди: «Галина, вам подарок!». «От кого?» – удивлялась я. «От Анны Герман. Она просила вам передать». Неожиданно появляясь, эти люди так же неожиданно исчезали, оставляя мне какие-то свёртки или коробочки, внутри которых оказывалась пудра, косметика, женские украшения… В СССР всё это было жутким дефицитом, Анна это знала и, приезжая в Москву, просила через своих знакомых передавать эти милые презенты. Это было очень трогательно. Тогда я решила, что в знак благодарности приглашу Анну Герман к себе в гости. Я очень дружила с Анной Николаевной Качалиной, музыкальным редактором студии «Мелодия», а Анна Николаевна знала обо всех приездах Анны Герман в Москву. Я попросила Качалину, чтобы она устроила этот визит. Но каждый раз у Анны не хватало времени: приезжала она на несколько дней, которые до отказа были заполнены записями, съёмками, интервью, концертами. Я очень обижалась, узнавая, что Анна в Москве, но до сих пор не заехала ко мне. К сожалению, этому так и не суждено было случиться. Вскоре Аннушка заболела, приезжала в Москву всё реже, и вскоре я узнала о том, что её не стало…

Очень жаль, что в мои руки так и не попало ни одной из фотографий с Анечкой, а ведь их делали много раз…

В 70-е годы я была частой гостьей в Польше. Не было месяца, чтобы я хотя бы раз не приезжала туда с концертами. Выступала и с советскими оркестрами, и с польскими. Принимали мой репертуар везде прекрасно. Я работала сольные программы, а при случае участвовала в сборных концертах польской эстрады как гостья из СССР. Вот на этих концертах я часто встречалась с Аннушкой. По иронии судьбы или по желанию Анны, мы всегда оказывались в одной гримёрке. Предполагаю, что она, заранее зная о моём участии, просила об этом организаторов. Как только я открывала дверь, она восклицала: «Ой, Галя, как хорошо, что ты здесь!». Пока гримировались, много разговаривали. Обсуждали всё что можно: моду, музыку, даже личную жизнь. Никогда не забуду один наш разговор. В моей жизни был момент, когда я влюбилась в одного человека и ради него была готова оставить семью, развестись с мужем. Я не понимала, что это временное увлечение. По натуре замкнутый человек, я ни с кем не обсуждала свою личную жизнь, но вот Аннушке я рассказала всё! Она выслушала, одарила меня улыбкой и сказала слова, которые я никогда не забуду: «Галя, не стоит этого делать. Погуляешь – и все вернется на свои места. Не разводись!». Аня смотрела в корень. Из моего романа действительно ничего не вышло, но я не послушалась её совета. Сделала по-своему, развелась, о чём жалею до сих пор.

Я тоже делала Аннушке подарки. Один раз привезла ей большую упаковку настоящего кофе – это был дефицит. Поляки очень любят кофе, и я решила, что это будет самым лучшим подарком. Когда я вручила Ане этот пакет, она даже растерялась: «Галя, ты что?». Ещё я подарила ей свою пластинку, на которой Ане очень нравилась песня «Шум берёз».

После одного из концертов Аня, услышав, как я пою романс «Ямщик, не гони лошадей», подошла ко мне и попросила разрешения исполнять его: «Галя, мне так нравится твой „Ямщик“! Мне бы взять его в свой репертуар!». Я была только рада. Аня взяла этот романс в свой репертуар, но, к сожалению, я так и не услышала его в её исполнении.