Анна К

Таким образом, однажды пятничным вечером по дороге в синагогу на первый за долгое время Шаббат[3], Тамар получила звонок от социального работника при госпитале, и ей дали один час на то, чтоб решить, хочет ли она стать матерью двухдневному младенцу. Приняв это как проверку своему утраченному благочестию, она склонилась вперед и назвала таксисту адрес больницы святого Луки на Сто двенадцатой улице.

Когда она рассказала мужу о своих намерениях и объяснила ему прозрение, постигшее ее в такси, будущий приемный отец Дастина – хоть у них уже и был трехлетний ребенок – не сомневался ни секунды, прежде чем сказать:

– Я – за!

И Тамар охватило чувство уверенности, что она вышла за правильного мужчину. Восемнадцать лет спустя мать Дастина все еще рассказывала эту историю, но с оговоркой, что хоть она и была права в вопросе усыновления, она слишком рано поверила в своего теперь уже бывшего мужа.

Дастин вырос спокойным, серьезным парнем, чьи приемные родители постоянно шутили с друзьями, что их собственные гены никогда бы не породили такого умного ребенка, и Дастин обычно отвечал, что совершенно уверен: его биологические родители никогда бы не воспитали его таким хорошим еврейским мальчиком. Лишь недавно, на волне популярности рэпера Дрейка, его черный цвет кожи в сочетании с воспитанием стал считаться среди сверстников крутым, а не странным. Чего окружающие не знали, так это того, что Дастин склонен к паническим атакам и с десяти лет лечится от них, поэтому одна мысль о том, чтобы учить «чокнутого богатея», скрутила нутро подростка в узел.

– Ни за что. Я не могу, мама, – сказал Дастин. – Стивен – воплощение золотого миллиарда, если я стану помогать ему, то перейду на темную сторону. Я не Кайло Рен из «Звездных войн».

Мать Дастина, будучи очень практичной женщиной, спокойно объяснила сыну, что он делает из мухи слона.

– Ты слишком эмоционален, Дасти, – сказала она. – Это не «Звездные войны», а реальная жизнь: несправедливо отмахиваться от Стивена потому лишь, что он родился богатым. Никто не требует, чтобы вы с ним были лучшими друзьями. Это работа, где ты предоставляешь необходимые услуги – и тебе хорошо платят. В следующие восемь месяцев ты заработаешь больше, чем я получаю за год.

Обычная ставка репетитора на Манхэттене составляла двести долларов в час, а мать Стивена, конечно, платила более щедро, а это значило, что Дастин получит чистыми свыше двух тысяч долларов в неделю плюс десятитысячный бонус, если Стивен окончит год со средним оценочным баллом выше трех целых двух десятых.

– Разве ты не видишь, как все безумно, – ответил Дастин. – Ты дипломированный специалист, который дни напролет помогает неимущим, людям, которым действительно нужна помощь. Ты же всегда говорила, что социальные работники и учителя общеобразовательных школ – самые благородные профессии, ужасно недооцененные в современном мире. Как ты можешь так спокойно предлагать мне это?

– Не будь занудой! В следующем году ты поступаешь в институт, а репетиторство избавит тебя от паршивой подработки, обеспечив деньгами на дальнейшее житье. Вот как я смотрю на это, и ты должен смотреть так же.

Дастин нашел точку зрения матери упрощенной и недальновидной, но, когда он попытался сказать ей об этом, она отказалась обсуждать вопрос и настояла, чтобы сын посоветовался с кем-нибудь еще, прежде чем отклонять.

Дастин решил поскорее покончить с этим делом, отправившись сначала к высшему авторитету, раввину их синагоги. К его большому удивлению, раввин Кеннисон согласилась с его матерью, приведя в пример тот факт, что она работала в «Макдоналдсе», учась в средней школе.

– Я спрашивала каждого клиента, хочет ли он что-нибудь добавить к заказу. Но означает ли это, что я несу ответственность за проблему ожирения в Америке? – спросила она. Прежде чем Дастин успел ответить, она добавила, что он будет исполнять мицву[4], используя интеллект, данный Богом, чтобы помогать другому. – Что, если Стивен вырастет и станет сенатором, потому что ты помог ему в учебе?

Дастин посмеялся бы над самой мыслью о том, что ребенок, который в четыре года съел на спор майского жука, станет сенатором, но тот факт, что нынешний президент некогда был звездой реалити-шоу и изменял беременной жене с порно-звездой, остановил его. Дастин поблагодарил раввина за совет и немедленно позвонил доктору Н., попросив срочно назначить ему сеанс психотерапии. Но и после пятидесяти минут терапии он не приблизился к решению. В конце концов он предположил, что все подростки, богатые или бедные, имеют одинаковую склонность к добру и злу, и лучший способ сражаться со злом – образование… ну, это когда у тебя нет светового меча. Доктор Н. в конце сеанса мельком обронил, что если Дастин откажется от работы, то он, возможно, сможет рекомендовать своего племянника, бедного студента юридического факультета Университета Фордема. Дастин счел это этически сомнительным.