Анна Леопольдовна

Среди награжденных за «известные ее императорскому величеству заслуги» были и гвардейские офицеры: капитаны Преображенского полка А. Аргамаков и И. Мячков, капитан Измайловского полка В. Нащокин; однако трудно сказать, связаны ли эти «заслуги» с их участием в перевороте, так как в самой акции 25 ноября они не были задействованы. В 1742 году было роздано 48 879 душ; из них главные герои — гвардейцы — получили 8773 души, а их предводители (девять человек во главе с Ю. Грюнштейном) — 5518 душ; таким образом, гвардейцам досталось более четверти всех пожалований. Всего же в 1742–1744 годах в раздачу пошла, по нашим подсчетам, 77 701 душа (включая крепостных, возвращенных вместе с прежде конфискованными вотчинами В. В. Долгорукову, родственникам Д. М. Голицына, детям А. П. Волынского и попавших в опалу его единомышленников)⁴⁵⁸.

Официальные документы и донесения послов позволяют говорить о сложившемся при новой императрице «совете одиннадцати», куда вошли и деятели прежних правительств — И. Ю и Н. Ю. Трубецкие, А. М. Черкасский, А. И. Ушаков, опытные придворные Н. Ф. Головин, А. Б. Куракин, А. Л. Нарышкин, и елизаветинские выдвиженцы — только что возвращенный из ссылки А. П. Бестужев-Рюмин, старый петровский генерал Г. П. Чернышев, фельдмаршал П. П. Ласси, генерал B. Я. Левашов⁴⁵⁹. Это была временная комбинация: в кругу вельмож выдвигались новые лидеры, прежде всего Бестужев-Рюмин. Ему был возвращен чин действительного тайного советника, в декабре он был назначен сенатором и вице-канцлером, а в марте 1742 года — заведующим почтой империи. Лесток занял пост лейб-медика с чином действительного тайного советника. Вслед за ними получили свои первые должности камергеров двора братья П. И и А. И. Шуваловы и М. И. Воронцов — им принадлежало будущее елизаветинского царствования.

Новому совету Елизавета поручила «иметь рассуждение как о Сенате, так и о Кабинете, и какому впредь правительству быть». Никаких проектов нового государственного устройства не требовалось. Воля императрицы была ясно выражена в «словесном указе» 2 декабря 1741 года: государство должно быть «возобновлено на том же фундаменте, как оное было при жизни» ее отца Петра I. В итоге вельможи (в их числе два кабинет-министра) осудили деятельность Верховного тайного совета и Кабинета, поскольку в этих учреждениях всем заправляли по своему желанию несколько лиц и помимо Сената утверждались важнейшие решения, законы «и протчее к вечности надлежащее». Присутствовавшие осмелились только просить «учинить обстоятельную сенатскую должность», то есть создать закон, определявший полномочия Сената⁴⁶⁰.

Однако последовавший 12 декабря указ о восстановлении Сената эту просьбу не учел. Зато вместо упраздненного Кабинета министров восстанавливался Кабинет ее императорского величества — личная канцелярия монарха. Руководить его работой был призван старый слуга Петра I барон Иван Антонович Черкасов.

Елизавета отнюдь не спешила расставаться с деятелями прежнего режима. Сохранили свои посты канцлер А. М. Черкасский и ветеран «эпохи дворцовых переворотов» генерал-прокурор Н. Ю. Трубецкой, встречавший без единой опалы уже шестое царствование. Сомнения в лояльности последнего были; сохранился рапорт бывшего уфимского вице-губернатора Петра Аксакова, докладывавшего новой императрице: «Вашего императорского величества всемилостивейшим указом от его светлости принца Гессен-Гоумбургского мне объявлено, не имею ли я подозрения на господина генерал-прокурора князя Трубецкого, на которой всеподданнейше нижайше доношу, что подозрения на него никакого не имею»⁴⁶¹. Не доверяли князю и гвардейцы: в 1743 году Преображенский солдат Евдоким Вицаков сообщил лейб-компанцам, что «злодей» Трубецкой «собирался з гранодерской ротою и хотел в Петергоф итить и государыню взять»; правда, впоследствии на допросе отговорился пьянством⁴⁶². (Ловкий царедворец пережил не только Елизавету, но и очередной переворот 1762 года, приведший к власти Екатерину II. Только перед смертью в 1767 году он раскаялся в том, что с его помощью многие не столь гибкие «персоны» потеряли в придворной борьбе честь, имущество и жизнь…) Заверения в высочайшей милости были даны и дяде Анны Иоанновны московскому главнокомандующему графу С. А. Салтыкову. «Безотлучно» состоял при императрице глава Канцелярии тайных розыскных дел А. И. Ушаков — необходимость его услуг была для Елизаветы очевидной, и 2 декабря она отменила уже состоявшееся назначение главного следователя империи в действующую армию.