Анна Леопольдовна

«Ваше Высочество!

Спешу сообщить Вам о моем участии в первом моем бою. В день Святых Петра и Павла, то есть 29-го числа прошедшего месяца, мы первый раз увидели противника, с которым казаки сразу вступили в бой.

Противник, впрочем, отступил без потерь, в то время как преследователи понесли значительные потери. Однако на помощь казакам по приказанию фельдмаршала мгновенно пришли гусары Кропа и драгунские полки генерал-квартирмейстера. Враги не захотели вступать с нами в настоящее сражение; несмотря на это, для развития успеха наш командующий построил авангард и третью дивизию, следовавшую за ним, в боевой порядок.

Благодаря этому мы имели счастье оттеснить противника, понесшего большие потери. Вечером того же дня мы подошли к городу. Затем 30-го был созван военный совет; в полдень противник предпринял вылазку и вновь понес потери; потом в ту же ночь мы приказали начать ночные работы, и фельдмаршал сам вернулся лишь в три часа утра, после чего противник 1 июля между четырьмя и пятью часами утра сделал нападение, чтобы помешать нашей работе, которую мы защищали и имели при этом счастье не только ее отстоять, но даже захватили в тот же день посты во вражеской линии обороны. Затем в дело вступила артиллерия, которая произвела такое действие, что весь город в ночь загорелся, после чего фельдмаршал решил сильнее атаковать крепость, что и началось утром в пять часов, и это принудило город к сдаче. И считают, что враг потерял более двадцати тысяч пленными и убитыми. Я, однако, полагаю, что в последний день потери нашего противника составили десять тысяч человек. Это все, что я могу Вам написать; остаюсь искренне преданный Вашему высочеству друг Антон Ульрих».

Можно видеть, что принц весьма скромен и не желает хвастаться собственными подвигами. Я радуюсь тому, что Ее высочество довольна и спокойна.

* * *

Принц возвратился в Петербург. Но теперь это уже не просто юный жених принцессы, а закаленный воин, захватывающий для империи новые земли. Бирон передал Его светлости слова императрицы, что принц может ближе всех прочих при дворе держаться к Ее величеству. При встрече императрица изволила поцеловать принца Антона Ульриха в щеку.

Бирон милостив к принцу. Однако о свадьбе все еще не говорится открыто, ясно и безусловно.

* * *

Несказанная радость! Счастье, которым я могу поделиться и с Андреем и с Ее высочеством, моей единственной подругой. Впрочем, как это обычно и случается в человеческой жизни, своим счастьем я обязана несчастью других людей. Два пажа принца умерли от ран, полученных при штурме Очакова. Одного из них, фон Бока, я знала лучше, он часто сопровождал Его светлость на прогулках с принцессой. Однако ехать в холодную далекую Россию не находилось охотников. И вдруг я получаю очередное письмо от Карлхена. Он пишет с дороги. Он и его друг фон Хоим скоро будут в Петербурге. Наконец-то я увижу брата! Тетушка Адеркас также выражает радость по этому поводу в своем письме ко мне. Андрей и принцесса разделяют мою радость. Как жаль, что Ее высочество ничего не знает о нашей с Андреем дружбе! И я – увы! – никогда не буду иметь возможность рассказать ей…

* * *