Анна (СИ)

Я отправила письмо Саше. Слёзы мои высохли, но осталось чувство пустоты и холода в сердце. Я поняла, что сегодня последний раз оплакивала свои несбывшиеся мечты, своё разбитое сердце. Я осознала, в каком напряжении жила последнее время. Появилось ощущение, что я наконец-то поставила точку в бессмысленной гонке за счастьем. Сбросила «оковы», которые сама на себя и надела. «Оковы» — это мои фантазии, что должен сделать другой человек для меня. «Оковы» — это попытка угодить мужчине. Мои тоска и страдания были ещё и потому, что я почти два года не жила в согласии с собой. Я навязывала свою любовь и выпрашивала любовь у мужа. Я перестала уважать себя. Без другого человека, пусть и любимого мной, я перестала чувствовать себя личностью. В это мгновение я осознала, что счастье внутри меня и не один мужчина не сделает меня счастливой, если я потеряю себя. Я поняла, что надо ценить тех людей, которым нужна я, и не бежать за теми, кто счастлив без меня.

Я посмотрела в окно: солнце также продолжало светить, ничего в мире не изменилось. Люди спешили по своим делам.

Мои размышления прервал звонок от секретаря. Оксана сказала, что меня вызывает шеф.

Так в один миг началась моя новая жизнь. Жизнь без Саши. Мне стало даже легче дышать.

Я поднялась и пошла к шефу.

Начался обычный день. Звонили подруги, Стас, все беспокоились, почему я не отвечала на звонки. Девчонкам я обещала позже всё объяснить, а Стасу просто ответила, что у меня не было возможности ответить.

Во второй половине рабочего дня ко мне в кабинет влетел Саша. По его виду я поняла, что он прочитал моё письмо. Саша сел напротив меня и молча смотрел мне в глаза. Он попытался что-то сказать, но вдруг расплакался. Я поднялась и сказала, что меня вызывает руководитель, а потом я еду в суд. Александр молча вышел из кабинета.

Когда я пришла домой, Саша уже ждал меня. Я сама решила начать разговор:

— Саша, давай без предисловий, я совершенно ничего не хочу выяснять. Я благодарна тебе за те годы, когда я была счастлива, а сейчас, прошу, не надо мне ничего объяснять. — Я говорила и чувствовала, что на удивление абсолютно спокойна, чего нельзя было сказать о муже. — Пока Марка нет дома, я хочу, чтобы мы расстались.

— Я тебя умоляю, дай мне шанс, я болван, мне нет оправдания, я и не хочу себя оправдывать и продолжать оскорблять тебя ложью, — голос Саши дрожал. У него опять потекли слёзы. — Ты дорога мне. Ты даже не представляешь, как дорога мне.

— Я это заметила, — с сарказмом в голосе произнесла я. — Саша, а я не хочу, живя с любимым человеком, искать другого мужчину, который бы мне дал то, что я ждала от тебя. У меня тоже был мужчина. — Глаза у Саши потемнели, лицо стало напряженным. Он молча смотрел на меня. — Я не оправдываю себя, но это не моё. Я не хочу частями получать чувства, я не хочу делить себя и свою любовь. Я хочу быть одна, я поняла, что лучше быть одной, чем жить во лжи.

Саша вышел в ванную. Я слышала, как он включил воду. Минут через десять он вернулся в комнату:

— И, и как долго ты… ты… у тебя кто-то был?

— Недолго. Я поняла, что это еще больше разрушит наши с тобой отношения и прервала связь. Я почти два года пыталась до тебя достучаться. — Я всё-таки не выдержала и разревелась. — Я любила тебя, но ты оттолкнул того человека, которому был бесконечно дорог. Не надо прятаться, живи с той, которая сумеет сделать тебя счастливым.

Саша попытался обнять меня, но я резко и неожиданно для себя отстранилась.

— Аня, у нас Марк, ему будет тяжело, — вспомнил муж.

— Я не собираюсь шантажировать тебя сыном. К Марику ты относишься хорошо, можешь с ним общаться столько, сколько тебе это нужно. И давай, прекратим этот разговор. За два года я тебе уже всё, что хотела, сказала. В письме я тоже всё объяснила. Тем более чем больше мы говорим, тем хуже я себя чувствую. Я не хочу поднимать все обиды и всю боль, которую я пережила. Пока родители в отъезде, я поживу у них, а потом мы решим вопрос с жильём.

— Анечка… — Саша опять заплакал, и ему пришлось замолчать, чтобы взять себя в руки.

— Я прошу тебя, я просто умоляю, пожалуйста, я не в том состоянии, чтобы что-то выяснять, слушать, я хочу остаться одна, я хочу подумать. Не надо ничего говорить!

Саша, сквозь слёзы, пытался мне что-то объяснить. Но я не хотела его слышать и не слышала. Мне уже совершенно не нужны были его слова, объяснения и рассказы о том, как он меня любит. Меня не трогали его слёзы. Я поднялась и начала собирать свои вещи.

Саша подошел ко мне и почти закричал: «Не уходи, я тебя умоляю, не уходи!».

— Ты делаешь только хуже.

— Анечка, пообещай мне одну вещь, — попросил Саша. — Я тебя прошу, давай через месяц встретимся и поговорим спокойно, прежде чем принять окончательное решение.

— Хорошо, а сейчас, дай я, спокойно соберу вещи.

— Аня, не надо, не собирай. Я уйду сам. Марку лучше, если не будет таких резких перемен. Ты ему пока не говори ничего. Скажи, что я в командировке. А через месяц мы всё решим, — сказал Саша со слезами в глазах.