Аннабель

– Мы доводили друг друга до обморока, – сказала она.

– Чего-чего? – Андерс изумленно посмотрел на нее.

– Нажимали друг другу на шею, пока не теряли сознание.

– Зачем?

– Потому что это было потрясающее чувство – за секунду до того, как ты отрубался, и потом, когда ты приходил в себя, мир какое-то время казался необычным.

– Ты меня, конечно, извини, – сказал Андерс. – Но, по-моему, это какое-то извращение. Тебе надо радоваться, что ты вырвалась из этого местечка. Останься ты здесь – еще неизвестно, выжила ли бы ты.

«Возможно, что и нет, – подумала Чарли. – Но в таком случае дело было бы не в играх».

– А чем-нибудь менее деструктивным вы занимались? – спросил Андерс. – Чем-то еще, кроме как пытаться поубивать друг друга?

Чарли подумала о вечерах, проведенных с Сюзанной, их разговорах у воды. Вспомнила ладони Сюзанны у себя в волосах, закаты. Нет, они предавались не только опасным играм. Было и другое.

– Что, например? – пожелал узнать Андерс.

– Единение, – ответила Чарли. – Любовь, тепло.

Андерс рассмеялся было, но перестал, заметив серьезное выражение у нее на лице.

– Подозреваю, – сказал он, – что стокгольмский парнишка вроде меня вряд ли в состоянии такое понять.

– Вот именно. Хорошо, что ты хотя бы настолько врубаешься.

Они выехали на проселочную дорогу, и Чарли разглядела издалека, что «Магазин распродаж» по-прежнему существует.

– Ты не мог бы подъехать вон туда? – спросила она.

Андерс спросил, что ей там понадобилось, и она ответила как есть – что она вспотела до корней волос, ей надо купить себе что-нибудь полегче.

– Только, пожалуйста, побыстрее, – попросил Андерс.

Пять минут спустя она вернулась в тонкой юбке, прикрывавшей колени, и трикотажной майке в рубчик.

– Красиво, – сказал Андерс, когда она снова села в машину. – Правда, очень удачно.

– Заткнись, – отрезала Чарли. – Это было самое приличное, что я нашла.

– Тогда я не понимаю, как они не разорятся.

– Не у всех такой изысканный вкус, как у тебя.

– Это, пожалуй, очевидно, – усмехнулся Андерс, заводя машину. – Кстати, Риббингфорс – что это за местечко?

И тут Чарли рассказала, что это усадьба за пределами Гюльспонга, где когда-то жил Франс Г. Бенгтссон.

Андерс вопросительно уставился на нее.

– Франс Г. Бенгтссон, который написал «Рыжий Орм» и…

– Я знаю, кто это такой, – пробормотал Андерс.

– Тогда почему ты смотришь на меня с открытым ртом?

– Просто я не подозревал, что он здесь жил. Почему я об этом нигде не читал?

– Может быть, потому, что ты мало читаешь? – улыбнулась Чарли. Вспомнив Риббингфорс, она задумалась, как это место выглядит сегодня. Когда она была маленькой, огромное здание с двумя гигантскими флигелями стояло совершенно заброшенное. Коровы забредали на веранду и даже в гигантскую гостиную. Западный флигель, где стоял письменный стол Франса Г. Бенгтссона, был единственной постройкой, сохранившейся в более-менее приличном виде. Иногда сюда даже приезжали туристы – тети и дяди с термосами, желающие пройти по следам великого писателя, увидеть тысячелетний дуб позади дома. Говорили, что большую часть романа «Рыжий Орм» Бенгтссон написал, сидя на скамье вплотную к стволу дерева. Территория вокруг дуба всегда была для Чарли одним из самых любимых мест. Сюда она приезжала на велосипеде, когда дома становилось невыносимо. Иногда она брала с собой книгу, иногда – блокнот, но чаще всего просто сидела на земле, глядя вверх на гигантскую крону дерева. Однажды она чуть не до инфаркта напугала двух пожилых дам, пришедших туда в сумерках. В свою защиту они потом говорили, что никак не ожидали увидеть в темноте ребенка, не были готовы к тому, что маленькая девочка может сидеть там в полном одиночестве, – поэтому-то и приняли ее за привидение.

– Что ты тут делаешь? – спросили они ее. – Чем ты тут занимаешься совершенно одна?

И Чарли ответила, что она сидела и размышляла.

– Разве не лучше думать дома? – спросила одна из тетенек. – Так она может простудиться, заработать себе цистит и…

Однако дома ей не было покоя. Бетти включала музыку на полную громкость и в любую минуту могла ввалиться к ней и спросить, не потанцевать ли им вальс. Интереса к книгам она вообще не понимала.

«Зачем ты так много читаешь, моя дорогая?»

И Чарли всегда отвечала, что ей нравится читать. Ей не пришло бы в голову описать это чувство попадания в другие миры, когда твоя собственная реальность улетучивается, и ты становишься кем-то другим, где-то в другом месте.

– Это правда? – спросил Андерс.

– Что именно?

– Ну, это, о чем мы сейчас говорили, – что здесь жил Франс Г. Бенгтссон.

– Ну да, зачем бы я стала врать о таких вещах?

– Просто не укладывается в голове. В таком месте?

Чарли взглянула на него и заявила, что это самое что ни на есть замечательное место, и кто угодно это сразу увидит, если только он не слепой и не туп как дерево.

– Да успокойся, – сказал Андерс. – Мне просто интересно, как он сюда попал.

Они подъехали к началу длинной березовой аллеи, ведущей к усадьбе.

– Любовь, – проговорила Чарли. – Любовь привела его сюда.

В тот день