Аннабель, дорогая

Джайлз начал размешивать чай, в который всегда клал очень много сахару.

— Мне было очень страшно, мама, — признался он. — Дядя Стивен толкнул меня на землю, прикрыл своим телом и долго не разрешал мне вставать.

— Он проявил разумную предусмотрительность, — пояснила я. — Если это был браконьер, он вел себя весьма глупо и неосторожно.

— А ты не думаешь, что он нарочно стрелял в дядю Стивена?

— Конечно, нет! — Я отвергла его предположение с излишней горячностью.

— Ну что ты, Джайлз, — вставила мисс Стедхэм, — зачем кому-то стрелять в дядю Стивена.

Не поднимая глаз, мальчик сосредоточенно помешивал чай.

— А может, этот человек стрелял в меня?

Мы с мисс Стедхэм изумленно переглянулись.

— Едва ли стреляли в тебя, Джайлз, — возразила я, стараясь говорить спокойно и убедительно. — Кому бы пришло в голову такое?

Мальчик пожал плечами.

— По мнению дяди Стивена, — поспешила уточнить я, — кто-то из браконьеров охотился на оленя.

Джайлз кивнул.

— Не хотите ли чашечку чая, леди Уэстон? — предложила мисс Стедхэм.

— С удовольствием.

За чаем мы с мисс Стедхэм прикидывались оживленными и веселыми, тогда как Джайлз был непривычно молчалив.

Я ушла из детской встревоженная. Поведение сына свидетельствовало о том, что он не верит, будто в Стивена стрелял браконьер.

***

Моя мать и ее супруг вернулись к ужину, и нам пришлось объяснить им отсутствие Стивена и Нелл.

— Всех браконьеров надо отправлять на виселицу, — решительно сказал герцог. — Высылка — недостаточное наказание для них. Вздерните нескольких, и, уверяю вас, браконьерство сразу пойдет на убыль.

Джаспер и Джек обменялись взглядами, убеждающими в том, что они не испытывают расположения к моему дорогому отчиму.

— Однако несколько тетеревов не стоят человеческой жизни, ваша светлость, — спокойно возразил Адам.

— Дело в принципе, — обронил герцог. — Начнут с твоих тетеревов, а кончат тем, что отнимут у тебя дом. Посмотрите, что стало с французами.

— Вы не нашли ни следов, ни улик? — спросила я Джаспера.

— К сожалению, нет, Аннабель. Сильный ливень смыл все.

— У меня теплилась надежда, что Стивен повзрослеет за пять лет, проведенные на Ямайке, но он остался прежним возмутителем спокойствия,

— с горечью заметила моя мать.

Все с крайним недоумением посмотрели на нее.

— Неужели, Регина, ты обвиняешь Стивена за то, что в него стреляли? — нерешительно спросил Адам.

— Я знаю одно: сейчас он наверху, с пулей в голове, а вчера пошла ко дну лодка, в которой он сидел. Почему-то ни с кем, кроме него, такого не происходит. — Мать бросила на меня взгляд. — По-моему, ты не должна допускать, чтобы Джайлз и Стивен проводили время вместе. Это опасно, Аннабель.

— О чем ты, мама?

— Скажу прямо: у Стивена куриные мозги, Аннабель. Поэтому с ним и случаются разные несчастья. Стивен не удосужился хорошенько осмотреть лодку, и она утонула. Он шлялся по лесу, отыскивая детскую хижину, и угодил под пули. Господи! — Красивое лицо мамы выражало брезгливость.

— Если уж люди отправляются в лес, то непременно с оружием. И если уж кто-нибудь стреляет, то они сами, а не в них.

Никому, кроме матери, не удается так быстро привести меня в ярость.

— Кажется, тебе не по душе люди, живущие в моем доме, — заметила я. — Что ж, на твоем месте я не осталась бы здесь. — Резкий тон выдавал мои чувства.

В столовой воцарилась тишина. Я решительно посмотрела матери в глаза, не желая более терпеть, чтобы Стивена так поносили при мне.

Герцог с изумлением понял, что говорить дерзости умеет не только он.

— Сейчас же извинись перед матерью, — потребовал Сайе.

— И почему только у меня родилась такая глупая дочь! — патетически воскликнула его супруга.

— Кого-кого, а Аннабель глупой не назовешь, — возразила тетя Фанни, почти никогда не вступавшая в споры с моей матерью.

— Конечно, Аннабель — дура, — резко повторила мать, и я поняла, что она заметила происшедшую во мне перемену.

— Ты ведь знаешь, Регина, что Аннабель не выносит нападок на Стивена. Они всегда были как брат и сестра, — сказал Адам. — Не лучше ли нам прекратить неприятный спор и вернуться к ужину?

Джек и Джаспер вновь переглянулись.

— Намерения у тебя добрые, Адам, но ты такой же дурак, как и моя дочь. — Мать встала. — Пошли, Сайе. Мы уезжаем.

— Но я еще не поужинал, Регина, — возразил герцог.

— Тебе незачем уезжать, мама, — сказала я.

— Не желаю быть нежеланной гостьей в твоем доме, — надменно заявила мать.

Разумеется, произнося слова «мой дом», я прекрасно знала, что задену ее за живое.

Когда моя мать встала, поднялись все мужчины и встревоженно наблюдали, как мы с матерью выясняем отношения.

— Я буду рада, если ты останешься, мама, но, пожалуйста, воздержись от оскорбительных замечаний по поводу других гостей.

Эти слова еще больше задели мать, никогда не считавшую себя гостьей в Уэстоне.

— Сайе! — раздраженно повторила она.

— Куда же мы отправимся в такой час? — растерялся герцог.

— В какую-нибудь брайтонскую гостиницу.

— Но, Регина… позволь мне хотя бы покончить с ужином.