Анналы (Отрывки)

Царскою властью прельстившись, безмерно престола желая,
Братья решают судьбу вопросить пернатых полётом.
Вот на холме Палатинском [2]

с вершин его наблюдаетРем со вниманием жадным; крылатого вестника ждёт он;
Ромул прекрасный тогда с высоты твердынь Авентинских
В той же надежде свой взор устремляет в безмолвное небо.
Ждёт и народ напряжённо, владыкой кто должен назваться.
Городу имя кто даст и будет он Рим иль Ремор.
Ждёт он, подобно толпе, устремившей на консула взоры.
Знак он подаст – и мгновенно арены затворы цветные
Настежь – и в бой полетят колесницы к победе желанной.
Так и теперь, в ожиданье безмолвном толпа цепенеет.
Братский тут жребий решался; и царский венец был
наградой.
Тою порою низверглась в Аид колесница ночная.
Радостным утром блеснуло на тверди дневное светило,
И понеслися с небес величавым слева [3] полётом
Стаи пернатых, в лучах утопая сверкающих солнца.
Трижды четыре священных спустилось вестника с неба,
К счастливым быстро местам они устремилися разом.
Видит Ромул, что стал он богам бессмертным любезен,
Царственный трон и земля – всё ему уж готово достаться.

[В третьей книге рассказывается о войнах с Пирром {Пирр, царь Эпира, ведший свой род от Ахиллеса (Эакид), пошёл на помощь городу Таренту, но после ряда побед был разбит римлянами.}, в уста которого вкладываются следующие слова, по выражению Цицерона, «истинно царские и достойные потомка Эакидов» («Об обязанностях», 1, 12, 38). Римляне предложили разменяться пленными или получить за них выкуп. Пирр с достоинством отвечает:]

Злата не требую я, и выкупа мне не давайте:
Мы не торгуем, войну мы ведём, и жребий о жизни
Нам подобает железом решать, а не златом презренным.
Вас ли владыка-Судьба, меня ль пожелает возвысить.
Храбростью нашей решим. Теперь моё слово послушай:
Ваших героев, кого и счастье войны пощадило,
Должно и мне пощадить – я решил даровать им свободу:
В дар их примите, того и великие боги желают.
[Пирр предлагает римлянам мир, но его послам возражает цензор Аппий
Клавдий Слепой, упрекая сенаторов, готовых было уступить:]
Где же рассудок у вас, что верной стезёю доселе
Шествовал? О вы, безумцы! Зачем вы с дороги свернули?

[Война возобновляется, и римские воины-герои жертвуют собой за родину с восклицанием:]

В битве отважной за римский народ умереть я готовлюсь;
Я добровольно жертвой паду за отчизну святую!

[В книге XVIII «Анналов» Энний приближался уже к своим временам; он сам говорит:]

Ибо для нас недостаточно петь старинные войны…