Аннексия Земли. Враг у ворот

Чистильщик почувствовал, как заложило уши, в глазах потемнело и помутилось сознание. Нарушилась ориентация в пространстве, отчего резко повело вбок и пришлось облокотиться на капот. Слава всем известным Богам отпустило почти сразу. Будь иначе «Призрак» гарантированно повторил бы судьбу «Медведя».

Раненый «богомол» стремительно атаковал обидчика. В два прыжка приблизившись к машине, сверху вниз нанёс удар своей «клешнёй» намереваясь пригвоздить аваронца к автомобилю. Единственное, что успел «Призрак» это чуть отодвинуться в сторону. Тут же послышался скрежет пробитого металла, а плечо обожгло резкой болью.

Чистильщик почти наугад сделал несколько выстрелов, оттолкнулся от машины и, упав на спину, перекатом ушёл в сторону. От таких кульбитов плечо прострелило острой болью, так что искры из глаз, но аваронец умел терпеть боль.

Со стороны крыльца грохнуло ружьё Ермолина.

– Получи, сука, – послышался злой возглас егеря.

И ещё один выстрел. Это уже карабин старого проводника. Ему в ответ, в который раз прозвучал визг чужого и всё прекратилось. «Призрак» с немалым облегчением увидел, что «богомолы» вместо того чтобы добить врага вдруг прекратили атаку и отступили в лес.

– Не стрелять. Пусть уходят, – выкрикнул чистильщик и, сжав зубы, тяжело поднялся на ноги.

Первым делом, сменив обойму пистолета на последнюю целую, аваронец осторожно вышел из-за машины. Бросив беглый взгляд оценивая обстановку и отметив, что все люди живы и уже спускаются с крыльца к лежащему возле ступенек телу пришельца, чистильщик поспешил к неподвижному «Медведю».

– Осторожнее, – устало предупредил не в меру любознательных мужчин «Призрак».

– Я ему полбашки снёс, – чересчур агрессивно отреагировал Ермолин. – Уже не воскреснет.

Грубое поведение лесника вполне объяснимо. Адреналин в крови зашкаливает, бурлит того и гляди крышку сорвёт.

– Агония, – напомнил аваронец.

Уточнять не стал. Если не дураки сами поймут что такое предсмертные судороги мышц. Курице вон тоже, когда голову отрубят она после этого ещё по двору бегает.

– Дмитрич, парень дело говорит, – внёс свою лепту осторожный Степан Филиппович. – Обожди чуток. Не подходи пока.

Ну, хоть один вменяемый человек нашёлся, уже хорошо. И если лесник в своей самоуверенности никого не послушает, это уже его проблемы. Не маленький уже, чтобы по сто раз повторять – не суй пальцы в розетку.

Чистильщик склонился над товарищем, без признаков жизни лежащим на снегу. Как-то не верилось, или скорее не хотелось верить, что этот полный жизни здоровяк способен вот так просто взять и умереть. «Медведь» всегда казался надёжным и несокрушимым, как скала. Не было той силы способной его одолеть. Этакий Илья Муромец из славянского фольклора, могучий и добродушный, всегда приходящий на помощь.

Вот он и пришёл. Ценой собственной жизни спас Ермолина выиграв тому драгоценные секунды на перезарядку оружия.

– Живой? – к аваронцам подошёл Степан Филиппович.

«Призрак» молча приложил пальцы к шее друга, стараясь нащупать на сонной артерии хоть слабую тень пульса.

– Живой, – обрадованно воскликнул чистильщик. – Этого громилу так просто не убить.

– Слава Богу, – выдохнул старик и, заметив окровавленный рукав куртки «Призрака» вновь озаботился: – Ранен?

– Пустяки. Царапина, – отмахнулся аваронец. – Поможешь?

– Конечно.

Вдвоём они осторожно перевернули «Медведя» на спину. Здоровяк застонал и с трудом приоткрыл глаза.

– Что, уже пора вставать? – слабым голосом прохрипел «Медведь» и, закашлявшись, схватился за грудь. – Знатно меня приложило.

– Не то слово, – Филатов расплылся в радостной улыбке. – Мы уже подумали, не оклемаешься.

– Рано меня хороните.

– Это мы уже поняли, – усмехнулся «Призрак». – Ты когда в следующий раз помирать надумаешь, выбирай место ближе к людям. Представляешь, сколько у нас было бы проблем тебя до посёлка довезти?!

– Я подумаю, – пообещал здоровяк и, попытавшись встать, скривился от боли. – Помог бы лучше.

– Давай подсоблю, – егерь, как и положено, подошёл почти бесшумно.

Втроём им удалось максимально бережно поднять «Медведя» на ноги. Передвигаться самостоятельно он пока был не в состоянии и Ермолину с «Призраком» пришлось волочить раненого чистильщика на себе.

– Ты как? – участливо спросил Филатов, заметив, что при каждом сделанном шаге лицо аваронца кривиться от боли.

– Нормально, – тяжело отдуваясь, ответил «Медведь». – Ноги чувствую, значит, позвоночник цел. Всё остальное заживёт, дело времени.

– В больницу тебе надо, – поделился мудрым советом Степан Филиппович.

– Так и сделаю.

До крыльца идти было метров семь, но у всех сложилось такое чувство, что преодолели стометровку в полной боевой выкладке. Вроде и недалеко, но выматывает.

Возле тела пришельца пришлось сделать вынужденную остановку. Отдышаться и заодно посмотреть, что это за «зверь» такой появился в местных широтах.

– Жесть, – покачал головой Игорь, с безопасной дистанции разглядывая чужого. – Таких уродов я ещё не видел.

– Думаешь, с целой башкой он выглядел красивее? – грубо высказался Ермолин. – Кто-нибудь мне скажет, что это такое и откуда взялось?