Аннигиляция

«Ох, Кетси, — подумал Сенна. — Даже ты называешь её Ки. Может, в Андромеде всё будет иначе. Действительно иначе».

— Зафиксирована атмосферная аномалия в грузовом отсеке.

Капитан простонала:

— Кила се'лай, ну а сейчас что? Очередной сбой системы? Я же сказала про передышку, Ки. Сенна, ты же ясно слышал: я сказала, что нам нужна передышка.

— В грузовом отсеке значительно повышена концентрация углекислого газа, аденозинтрифосфата, кетонов, водяных паров и прочих летучих органических соединений.

— Перевод, — приказал Сенна'Нир.

— В грузовом отсеке находятся пассажиры, уже давно. Данные газы являются продуктом органического выдоха.

— Да, мы в курсе. Там Анакс Терион и Ирит Нон, — сказала капитан. — Думаю, они уже скоро закончат.

— С учётом размеров отсека пропорциональные изменения в составе воздуха свидетельствуют о наличии более двух дышащих особей.

Сердце Сенны'Нира вновь зашлось в бешеном ритме. Ему казалось, будто он стоит на платформе над бездонным пустым пространством, и один важный шуруп, что удерживал её, уже почти выкрутился, но платформа ещё не падает. Но упадёт. Это неизбежно. Шурупа там никогда и не было, он просто об этом не знал.

Коммандер закрыл глаза.

— Сколько, Ки? — спросил он.

— Одна тысяча шестьсот тридцать девять.

Платформа дрогнула. Судьбоносный шуруп выскользнул и упал в небытие.

— Анакс Терион, приём, — рявкнул Сенна в коммуникатор. — Что у вас там, чёрт возьми, происходит?

Никакого ответа. Мёртвая тишина.

— Ирит Нон, ответь, — снова попытался он.

Всё ещё ничего. Только шипение разорванного соединения. Почему-то это звучало иначе, чем просто тишина на другом конце; словно кто-то думал или отвлёкся. Тяжелее звучало. Сенна переключился на канал медотсека:

— Йоррик? Ты там?

Всё та же тяжёлая пустая тишина. Он переключился на открытый канал:

— Феранк! Джалоск! Кто-нибудь! Если вы меня слышите, немедленно ответьте!

Ответов не было.

— Ки, открой приоритетный канал связи с Анакс Терион, — внесла свою лепту Кетси.

— Все коммуникационные каналы открыты и в рабочем состоянии, капитан. Вы уже подключены к аналитику Терион.

Но они никого не слышали. Ни Анакс, ни волуску, ни предполагаемых одну тысячу шестьсот тридцать девять персон, роящихся по грузовому отсеку. «Кила Си'ях» не только ослеп. Он теперь и оглох. «Или связь, или транспорт, или криокапсулы, — подумал Сенна. — Вот ответ, бабушка. И два из трёх — это ужасно. Что ты будешь с этим делать?»

— Капитан.

— Да? — ответила Кетси'Олам, неподвижно глядя прямо перед собой.

— Зафиксирована стрельба в грузовом отсеке. Доступны обновлённые расчёты. Текущая популяция на палубе № 11 — одна тысяча шестьсот тридцать семь.

Платформа рухнула.

ГЛАВА 10 ТРАНСКРИПЦИЯ

В течение следующих восемнадцати часов Йоррик наблюдал, как умирает Джалоск Дал'Вирра.

Звёзды проносились по ту сторону широкого иллюминатора медотсека, искажённые невероятной скоростью корабля. «Кила Си'ях» пролетал примерно одиннадцать световых лет в день. Вот в темноте вспыхнула синим комета, оставляя за собой ледяной след. Через мгновение она уже исчезла, канув в прошлое. Высокий пурпурный ханар завис у окна, повернувшись спиной ко всему, что можно было назвать работой. Он неподвижно стоял там с тех пор, как Борбала Феранк выкинула в шлюз три вскрытых тела. С тех пор как тело Холая, подобно комете, на мгновение сверкнуло в ночи и затем исчезло далеко позади. Йоррик не сразу понял, что Исс спит. Он никогда раньше не видел спящего ханара. Его щупальца желатиновыми лепестками распустились вокруг него. Он тихо всхрапывал со звуком, похожим на флейту, пытающуюся выдать одну и ту же ноту без ошибок под водой.

Йоррик отвёл взгляд от редкого зрелища — спящего ханара. Но теперь он не смотрел ни на звёзды, ни на что-либо ещё. Его мир сузился до переливающегося мягким светом стекла медотсека, окаймлённого инеем, и лежащего за ним тусклого, залитого жёлчью коридора, оканчивающегося изокамерой, за мерцающим дезинфицирующим полем которого на неудобной койке сидел, тихо рыдая, одинокий батарианец. У него развилась сыпь. Она покрыла половину его лица и шею, исчезая в грязном кожаном воротнике; её болезненная бело-розовая паутина была усыпана твёрдыми крошечными прыщиками.

Уже пятьдесят пять минут ни от кого не поступало сообщений. И время молчания продолжало расти.