Аннулет. Книга 4 – Князь II

— Хороший выбор, — мгновенно успокоился Алёхин, — поздравляю! — Он сразу оценил все плюсы и минусы, понял, что Пётр принял правильное решение, и теперь искренне радовался за своего друга.

— Благодарю, — Пётр чинно кивнул, — как представитель рода Шувалова, хотел бы сделать тебе предложение.

— От которого я не смогу отказаться? — улыбнулся Михаил. Он соскучился по беседам с Петром. Здорово, когда два умных человека думают на одной волне, при этом понимая друг друга с полуслова.

— Конечно! Кто в здравом уме откажется вернуть свои земли?

— О! Подробнее! — Заинтересовавшись, Михаил придвинулся поближе.

— Тебе со второй женой перешли родовые земли в районе Мариуполя…

— Да, к сожалению. Ты же знаешь, что там — прорыв. Так что земли, вроде как, и есть, но толку от них ноль. Я бы сказал — даже минус. Пока земли числятся за моим родом, расходы по содержанию военного гарнизона оплачиваются из моего кармана. Так что приданое мне досталось так себе. Этакий чемодан без ручки. А отказаться от них — уронить честь!

— Мой род может очистить твои земли от прорыва, — буднично произнёс Пётр, наблюдая за реакцией друга.

Тот задумался, что-то высчитывая в голове. Видно, что Михаил принял предложение всерьёз и уже прикидывает, что и как лучше сделать, и сколько финансов он готов на это выделить.

— И в какую сумму мне обойдутся ваши услуги?

— Пять миллионов рублей. Мы готовы взяться за дело в двадцатых числах декабря, — улыбнувшись, добавил Пётр.

— Почему так недорого? — Михаил с удивлением посмотрел на собеседника. — Вы же на этом рынке одни. Будь я на твоём месте, начинал бы торг с пятидесяти миллионов!

— Это дружеское предложение. Кроме денег, мне от тебя потребуется сущая мелочь — приструнить Трубецких. Я вчера с ними общался, чувствую, закусили удила. Не желают мирно решать возникшую проблему.

— Это насчёт их усадьбы в Подмосковье? — уточнил Михаил и после кивка друга продолжил:

— Трубецких понять можно. Твой Шувалов для них — никто. Они — представители старого рода с многовековой историей. И все эти годы Ахтырка являлась их личным владением.

— Почти сто лет на этой земле был прорыв!

— Ну, это не мешало им считать эту землю своей, — возразил Михаил, — но не вижу смысла спорить. Твои условия меня устраивают, только я хотел бы лично принять участие в освобождении своих земель! А на Трубецких я управу найду. Всё-таки мой дядя — министр образования Российской Империи, непосредственный начальник старшего Трубецкого. Постой! — Он с подозрением посмотрел на Петра. — Так ты не по дружбе ко мне обратился, а из-за моего дяди?

— Безусловно, это тоже сыграло свою роль, — ничуть не смутившись, кивнул Пётр, — но, согласись, цену с тебя я запросил совсем небольшую.

— Молодец, — Алёхин похлопал в ладоши, — и интересы Шуваловых блюдёшь, и о дружбе не забываешь!

Следующие полчаса они обсуждали детали предстоящей сделки, а затем, довольные друг другом, отправились ужинать. Впереди была длинная ночь, которую старые приятели собирались заполнить разговорами и воспоминаниями.

Глава 23

Глава 23

«Каждый день по два зачёта! Кто придумал эту учёбу?» — ругался я, выходя из колледжа после сдачи очередных экзаменов. Чувствовал себя, как выжатый лимон.

Сегодня был зачёт по истории Российской Империи начала двадцатого века, и мне пришлось приложить немало усилий и серьёзно напрячь свой мозг, чтобы не провалиться. Я даже прибёг к ускорению мозговой деятельности с помощью магии. Слишком уж сложные оказались вопросы, и преподаватель меня допрашивал с большой дотошностью, явно пытаясь завалить. Думаю, для него не секрет, что предыдущий преподаватель истории лишился места после моей жалобы. Правда, я не уверен, что ключевую роль сыграла именно моя записка. По мне, так Аристарх сам виноват — подстрекал учеников идти на демонстрацию. Не стоит смешивать учёбу и политику.

Выйдя на улицу, я вдохнул морозный воздух полной грудью. В Екатеринодар наконец-то пришла зима, на градуснике было примерно минус пять градусов. Жалко только, снега не было. Лишь замёрзшие лужи говорили о том, что температура ниже нуля, да пронизывающий ветер намекал, что пора сменить пальто на тёплую куртку.

Подъехал мой автомобиль, и я запрыгнул внутрь, потирая уши, которые на ветру достаточно быстро начали мёрзнуть. Предстояло ехать к Никанору, а моральных сил после зачёта не осталось. Тем не менее, сейчас не время лениться. Да и любопытно — зачем он меня вызвал? Неужели так быстро пришёл ответ от его начальников? Хотя чего гадать — через полчаса всё узнаю.

Никанор меня встретил приветливой улыбкой:

— Добрый день, Виталий Алексеевич. Поздравляю вас с закрытием прорыва, — он жестом пригласил меня присесть, — вы делаете большое дело, но, насколько я понял, отправились туда практически без подстраховки. Шесть человек — слишком мало для столь опасного похода! Вы не должны так собой рисковать.