Аномалии личности

Мы привели столь длинную цитату из Груле, поскольку в этих словах, написанных еще в начале века, достаточно ясно намечаются те тенденции, которые в дальнейшем стали определяющими для ряда психиатрических подходов к изучению личности. Прежде всего это все то же разведение «двух психологий» — психологии «понимания» душевного своеобразия ближних и психологии «объяснения», которая относится к первой как реальное эстетическое переживание — к сухим рассуждениям о нем. Предпочтение понимающей психологии переросло затем в феноменологический подход, экзистенциальную психиатрию. Но даже у тех психиатров, которые не придерживаются этих крайних направлений, роль и значение понимания, вчувствования в жизнь больного рассматривается как важнейшее профессиональное качество. При этом часто распознание и описание различных степеней и оттенков психических расстройств видятся как вполне самодостаточная задача. Когда же необходимо перейти к строгому объяснению, то оно либо отбрасывается вовсе, как во многих случаях экзистенциального подхода, где сам акт сопереживания и понимания является и исходным моментом, и конечной целью, либо, что более распространено, делается перескок к физиологическому уровню, в котором ищут непосредственные причины наблюдаемых нарушений [78]. В любом случае из сферы внимания выпадает важнейшее опосредствующее звено, важнейший слой движения всего процесса аномального развития, а именно слой психологический, анализ тех внутренних, разыгрывающихся именно в психике (а не в биологии мозга или на поверхности внешних событий) коллизий и конфликтов, которые конечно же протекают, развертываются в определенных (в данных случаях — извращенных) биологических условиях, но не могут быть сведены к ним, равно как они являют, реализуют себя через внешне наблюдаемое или внутренне сопереживаемое поведение, но не могут быть прямо истолкованы лишь на основе этих наблюдений и сопереживаний.

Фактическое игнорирование психологических опосредствований приводило к тому, что, с одной стороны, психиатрия отчуждалась от достижений психологии, а с другой стороны, накопленный психиатрией богатейший феноменологический материал оставался так по-настоящему и не освоенным, внешним по отношению к психологической науке.

Каковы же должны быть методы освоения психологических опосредствований, нахождения психологических закономерностей аномального развития? Очевидно, исходной базой, основой поисков таких методов должны стать уже существующие, апробированные в психологической науке подходы и разработки, требующие, однако, в применении к специфике аномальной клиники дополнений и творческого развития. Проследим в этом плане возможности и судьбу наиболее авторитетного в позитивной науки метода — эксперимента.

Основателем экспериментального подхода в психологии личности является известный немецкий психолог Курт Левин. Знакомство с его работами до сих пор остается кратчайшим путем к пониманию сути основных проблем эксперимента в психологии личности. Пойдем этим путем и мы. Сразу оговоримся при этом, что мы не будем касаться общей оценки К. Левина как представителя гештальтпсихологии, равно как и разбора конкретных положений созданной им теории личности, поскольку такого рода анализ широко и полно представлен в отечественной литературе. Нас будут интересовать лишь сами истоки и возможности экспериментального подхода.

Для того чтобы разобраться в общей методологии экспериментального подхода, К. Левин обращается к истории естественных наук, и прежде всего к эталонной для его времени науке — физике [79]. Согласно физическим представлениям, заложенным Аристотелем, закономерность связывалась исключительно с повторяемостью, наблюдаемой регулярностью тех или иных явлений. Отсюда строгая классификация наблюдаемых явлений, отнесение их к тем или иным рядам, классам считались магистральными для определения закона. Скажем, такого наблюдения, что легкие материи (дым, например) поднимаются вверх, было достаточно, чтобы приписать им «восходящую тенденцию», имманентно присущее им «внутреннее стремление» к определенной цели. Отдельный класс составляло (и, следовательно, имело собственный закон) движение тел небесных («высшие движения») и отдельный класс — движение тел земных.