Аномалии (ЛП)

Позавтракав, я спускаюсь со стула и практически падаю на отца. Я люблю своего папу, но не понимаю его. Доктор Йохан Ти является морским биологом и практически все время погружен в свои научные исследования, связанные с тем, чтобы сохранить чистоту океанских вод. Мне кажется, что он не очень счастлив. Он хотел стать хирургом, но вместо этого стал ученым. После Великой Технологической Войны женился на моей маме и переехал к океану. Кажется, он о многом сожалеет в своей жизни, ведь он чаще говорит о медицине, а не о работе на Опреснительном Заводе. Ему сложно проявлять эмоции, и, когда дело доходит до прощаний, он обнимает меня настолько быстро, насколько это только возможно сделать. Не хочется оставлять его одного, ведь мы единственные близкие люди друг у друга. Я пытаюсь сдержать слезы и говорить непринужденно, успокаивая, что вернусь через несколько недель.

Поднимаюсь в свою маленькую комнату на чердаке и переодеваюсь в футболку и шорты. Затем сажусь за стол и любуюсь фотографией мамы на планшете, сделанной незадолго до ее смерти. Она была уже на девятом месяце, и я обнимаю ее за живот. С огромным трудом сдерживаю слезы, сожалея, что не смогла с ней попрощаться. Выключаю планшет и убираю его и идентификационные часы в стол. Третий нужен для слежки и защиты, а часами мы пользуемся в целях общения между собой. В нем содержатся голограммы и воспоминания. Они являются нашей Дорогой Жизни к родственникам и друзьям, когда мы не рядом. Но сейчас я не могу взять их с собой.

Электроника не разрешена в лагере.

Не проходит и дня, чтобы я не скучала по маме. Я надеюсь, что сейчас она с родителями папы. Они умерли после войны, только не от потопа, а от болезней, которые он вызвал. И не они одни. Практически каждый, кто был старше двадцати и не защищен чипом погиб. Это был Собек Васел, тогда еще молодой технологический гений, работавший на одну из крупнейших корпораций, чья компания производила и распространяла Третий до войны. Однако по строгим правилам прежнего правительства чипы производились только для не состоящих в браке людей младше двадцати лет. После войны именно Третий защищал от болезней. Мои родители тогда только встречались и не были женаты, поэтому получили чип. Они были среди счастливчиков.

Из-за такого колоссального успеха Третьего Собек Васел мгновенно стал звездой. Его технология имела решающее значение для выживания и роста оставшегося населения. И в то время, когда прежнее правительство распадалось, его звезда стремительно восходила. Он стал необходим. Каждый выживший нуждался в его помощи. И он помог, используя свою жизненно важную технологию для того, чтобы объединить мир под руководством одного лидера. Под его руководством. Он согласился полностью интегрировать технологию при условии, что он станет мировым лидером. Люди готовы были следовать за ним, и Собек Васел стал правителем. Выжившие были в отчаянии, а он был их лучом надежды. Собек Васел был популярным и многообещающим молодым человеком с превосходными идеями и четким видением будущего. А из-за того, что люди умирали десятками тысяч человек, времени на выборы не было, и он был назначен мировым лидером, создавшим единое Глобальное Управление.

Мои дедушка и бабушка не выжили так же, как и мои тети и дяди. Но все, у кого был ребенок, уцелели благодаря Собеку Васелу. Он вывел наш мир из страданий в совершенно новую эру, где живем я и мои друзья, и мы никогда не узнаем, что такое бедность, голод или несчастье.

Нам невероятно повезло.

Я встаю и осматриваю комнату. Я готовилась к этому лету всю свою жизнь, но не уверена, что сложила все вещи. Предпочитаю быть готовой ко всему. Мой вещмешок лежит на кровати. Анника и Рейн придут с минуты на минуту. Следующие три с половиной недели мы втроем проведем в Лагере Монарха - правительственном лагере для всех 15-летних граждан.

С тех пор как было организовано Глобальное Управление пятьдесят лет назад, все дети обязаны посетить лагерь в пятилетнем возрасте и вернуться снова десять лет спустя, чтобы воссоединиться с предписанным партнером и быть приписанным к его общине. Это самый важный момент в моей жизни, но, просматривая список вещей, я понимаю, что не хочу думать о будущем, только о настоящем. Меня волнует, достаточно ли вещей я беру с собой. В крайнем случае, я могу что-то взять у Анники или Рейн, хотя я выше их и скорее всего ничего не подберу. Я уже сложила все в синий вещмешок, а бандану, которую мне дал папа, повязала вокруг запястья, как браслет.