Аномалия, или В деревне Гадюкино идут дожди

Всю ночь Фриц одев на себя все, что у него было свитер, куртку, двое штанов, засыпал и просыпался от страха, то хрустнет ветка, то закричит птица, дунет ветерок. И когда уже далеко за полночь он устал бояться, уснул крепким сном. Проснулся Фриц когда солнце висело над горизонтом, касаясь его нижним краем, по приказу своего внутреннего голоса, он открыл глаза и увидел в метрах двадцати пяти от себя серого волка, тот не подвижно стоял и смотрел на него. Фриц испугался так, что хотел описаться, но вовремя спохватился, ему стало стыдно. Фриц посмотрел по сторонам, нет ли рядом еще других волков, он знал, одинокий волк не так страшен, как стая, вокруг больше ни кого не было. Хорошо, подумал Фриц, теперь надо медленно встать и показать ему, что я выше и больше него, тогда он испугается и убежит. Фриц медленно поднялся на ноги, волк не двигался. Фриц поднял обе руки вверх, чтобы казаться еще больше. Почему-то в этот момент ему пришли в голову картинки из советских фильмов про войну, где партизаны берут в плен немцев и кричат им H"ande hoch.

– Ging russischen wolf, – произнес Фриц.

Волк попятился назад, явно собираясь удирать, видя это Фриц мгновенно схватил свой рюкзак и кинулся бежать в противоположную сторону от волка. И так, Фриц и волк бежали с одинаковой скоростью в разные стороны. Остановился Фриц на дороге перед огромной лужей, справа и слева от дороги лужа переходила в болото и конца и края ему не было видно.

Фриц тяжело дышал и с удивлением смотрел то на дорогу, то на лужу, а тем временем за его спиной скрипнула телега, Фриц обернулся и увидел перед собой чёрную, как смола, лошадь, запряженная в телегу на четырёх деревянных колёсах с металлическим ободом – подводу, внутри нее и вокруг ни кого не было.

Чтобы это все значило, думал Фриц, и что дальше делать. Тут же из леса в метрах пятидесяти от лужи выскочил пожилой мужчина маленького роста он, двумя руками придерживал штаны, издавал не понятые звуки и бежал к телеге. У подводы мужчина остановился, с растерянным видом застегнул штаны, заправился.

– Твою мать, а я думал тебе тут ныма! – сказал он Фрицу.

– Кого? – со смешанными чувствами спросил Фриц.

– Да тебе.

– А где мне быть?

– Престаляешь, токо присел в кущи пасрать, а она сбихгла курва, конячка– то!

Фриц напрягся от услышаной им странной речи, вроде бы русской или украинской, а скорее смешанной, суржике. Практические все местные жители говорят на этом языке, в той или иной степени, самые интеллигентные говорят близко к литературному языку, но хгхекают, вместо чистого звука г, говорят хг. Встреченный Фрицем мужчина говорил на глубоком, если можно так сказать, суржике, хотя временами он мог говорить и чисто по-русски, в зависимости от ситуации.

– Надо привязывать, – ответил Фриц.

– Отож! Это ты ии остановыл?

– Нет, она сама.

– Да, она чё-то не разумеет, трохи придуркувата стала, – мужик влез на телегу, взял в руки вожжи и тряхнув ими крикнул,– но Чуня, но! – Лошадь пошла в лужу.

– А-а меня, меня подвезите! – крикнул Фриц.

– А тебе куда? – обернулся мужик.

– В Гадюкино!

– В Гадюкина!? – обрадовался мужик, – Так и мне туда, а ну, садись!

Подвода остановилась посреди лужи и Фриц весело зашагал в к ней, добравшись до телеги, он устроился рядом с ее хозяином.

– Но, но! – ударил лошадь вожжами мужик, – но, Чуня! – подвода тронулась, – вот дывлюсь я на тэба и не пойму чей ты?

– Я не чей.

– До кого идышь?

– Меня зовут Фриц Швайгер, я из газеты Abendzeitung, корреспондент.

– Це шо за хгазета така?

– Я из Германии.

– Из Хгермани, – с пониманием повторил мужик. – А по нашему шпрэхаешь.

– У меня корни русские.

– Вон оно шо. Так говоришь як тэба звать?

– Фриц.

– Фриц. А меня Василий.

– Очень приятно.

– Так, а чахго ты идышь?

– В командировку.

– А до кохго в командировку?

– Не до кого, до всех сразу, хочу посмотреть вашу деревню, познакомиться с местными жителями. Вот вы местный?

– Как?

– Вы в Гадюкино живёте?

– Да, и Нюрка, жинка моя, там живэ и Васька сын, правда, отдельно, у ёхго е семья.

– Вот и хорошо, расскажите мне, что это за такая деревня Гадюкино?

– А шо казать прыидышь всэ сам побачишь.

– Ну, а сколько человек живёт в деревне?

– Василий пожал плечами,– председатель казал семьсот хголов умисти со скотыной, а у нас в кажном двори ии дэржат.

– Странный у вас разговор, вы не украинец случайно?

– А кто яхго знает, у нас уси так балакают.

– Видать сказывается близость Украины.

– Можа.

– А церковь у вас в деревне есть?

– Е, тыки вона нэ роба.

– Почему?

– А як тиби сказать, даже не удобно, вобщем нэ роба…

Фриц задумался, образовалась пауза, после которой он продолжил задавать вопросы, – А, что у вас еще не обычного есть в деревне?

– Кажут, у нас черти водятся, скоро у их слетка, съезд будет в нашем сили.

Фриц улыбнулся, – это интересно.

– А еще у нас дожи идут кажный дэнь. Хоть дрыбный, хоть ядренный, або срэдний. Даже учёны до нас прыизжалы таке дило изучать. Схгонобылы станьцию метро и уихалы.

–Станцию метро!? – удивился Фриц.

– Да там, станьции тэй, тры стовба вкопалы, шо-то на их по нависивалы, сказалы для похгоды.

– А, метеорологическую станцию.

– Во во! Метера…