Аномалия - Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт

– Да, товарищ полковник, это не «шишига».

– Что, на ГАЗе ездил? Дай угадаю, под Казанью переподготовку проходили?

– Так точно.

– «Шишиги» только там водятся, – кивнул я, объезжая кусты.

Видимо, это была последняя проверка, дальше капитан общался со мной увереннее.

Впереди нам попался лесок, в который отходила боковая малоезженая дорога. Переключившись на пониженную, я аккуратно загнал машину по ямам и кочкам метров на пятьдесят в глубь леса.

– Давай поговорим, зови своего зама, – велел я, вылезая из кабины.

– Костин, давай сюда. Орхипенко, Лазарчук, Столяров – в охранение, – выкрикнул капитан.

Пока бойцы располагались по укрытиям в кустах вдоль дороги, мы встали у капота и расстелили карту капитана.

– Вы у меня не спрашивайте, откуда мы взялись и как сюда попали, отвечу сам. Если проще, авиа-авария. Дальше, где сейчас находится фронт?

– Вот здесь, товарищ полковник, – ткнул пальцем Лобанов.

– Ясно. Шансы перейти?

– Прифронтовая полоса вся забита немцами, тяжело будет. Шанс минимальный, если только мелкими группами по два-три человека. После бойни, что устроили десантники генерала Романова, они сейчас ой как стерегутся.

– Неприемлемо. Тогда… нам нужно вот сюда, – уперся я пальцем в небольшой лесок на карте.

– Рядом с развалинами Брестской крепости? Хм, ну немцы неделю назад тут прошли, если только какие тыловые части расположились… Хотя ничего важного там нет, дорог тоже. Так что вряд ли там немцы есть. А что тут, товарищ полковник?

– А вот этого вам, товарищ капитан, знать не нужно… хотя… схрон там. Обычный схрон с оружием и боеприпасами. Как будете рассчитывать маршрут? Не смотрите на меня так. Я больше штабной работник, чем полевой оперативник, так что группой командуете вы, назначаю вас своим замом. Моего лейтенанта не трогайте, он из моей личной охраны, так что только своими силами.

– А остальные?

– Тоже кабинетные работники, на них не рассчитывайте. Более того, их тоже охранять со всей возможной силой, – ответил я, поняв, что он имеет в виду Алю и профессора.

– А… хм… союзники?

– Охрана и изолирование от всего… И да, в случае если мы… хм… попадем в плен, ваша задача не дать нам этого сделать. Всеми возможными средствами.

– Даже?..

– Именно. Это в особенности. И помните, именно я не должен попасть в плен, вам все ясно? – спросил я, заметив за спиной одного из бойцов фигуру в глубине леса.

– Там кто-то есть… Взять его!!! – рявкнул капитан, проследив за моим взглядом.

Пяток бойцов бесшумно растворились среди деревьев. Через две минуты передо мной стоял человек, в котором я без труда опознал советского летчика. И, судя по драному и грязному летному комбинезону, сбили его давненько.

– Кто такой?

Этот простой вопрос вызвал странную реакцию, из него как будто выпустили воздух, и он облегченно выдохнул:

– Так вы наши? Свои?

– Вы что, с ним не разговаривали? – удивленно спросил я у бойцов, те только отрицательно покачали головами.

– Свои-свои. Истребитель?

– Нет. С «Пе-2» мы, бомбардировщика.

– Мы? Еще кто-то есть?

– Да, командир экипажа. Разрешите представиться? Лейтенант Махонин, штурман. Командир, капитан Вилков в двух километрах отсюда, раненый.

– Лобанов, займись ими.

«Пешку» сбили аж восемь дней назад. Чем они питались? Я поглядел на отощавшее лицо лейтенанта и понял, выживали как могли.

– На подножном корму, товарищ полковник, – ответил Махонин, поняв мое выражение лица.

– Ну я так и понял. Грузитесь в машину. Ехать пора, – кивнул я на грузовик, который загнали в лес и замаскировали. Летчика накормили запасами из царского мира, правда, не досыта, но хоть это.

Бойцы споро загрузили летчика, запрыгнули сами, и мы поехали за капитаном. Много проехать не успели, через километр в заднюю стенку кабины застучали.

– Тут недалеко, товарищ полковник, – подбежал к кабине штурман, махнув рукой куда-то в глубину леса.

– Хорошо, – кивнул я, заглушив машину, после чего, повернувшись к Лобанову, приказал ему выделить несколько бойцов в сопровождение.

Пока я загонял машину задом в лес и маскировал, вернулись посланные бойцы с летчиками. Капитан был плох, очень плох. На мой вопросительный взгляд медик отряда только покачал головой, тихо пробормотав:

– Похоже, гангрена, его нужно срочно на операционный стол.

– Сколько у нас времени?

– Не знаю, похоже, что нисколько. Резать руку надо, омертвение пошло.

Я осмотрел рану, с которой фельдшер снял старые бинты, и поморщился. Рана действительно не предвещала ничего хорошего.

– Почистить сможешь? – с надеждой спросил я. От летчиков мы отошли, и они нас не слышали, только тревожно посматривали в нашу сторону.

– Шансы живым довезти есть? – деловито поинтересовался у задумавшегося фельдшера подошедший капитан Лобанов. Он тоже не строил иллюзий насчет раненого.

– Нет, товарищ капитан, не довезем мы его, резать надо, – наконец решительно выдохнул фельдшер.

Осмотревшись, капитан повернулся ко мне и сказал:

– Неподходящее место для длительной стоянки, товарищ полковник. Найти могут и зажать.

– Значит, нужно искать подходящее. Выдвигаемся. И найдите наконец водителя среди своих бойцов, а то не жирно, что вас целый полковник катает?