Аномалия - Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт

– Жор, у меня тут вопрос образовался. Я заметил, что у ваших самолетов покраска разная, даже у штаба на одном аэродроме две машины стояли, покрашенные в красный цвет. А «Яки», что рядом были, у них другая окраска. Заметил? Сверху разводы светлого и темно-зеленых цветов, а снизу светло-голубой.

– Новые нормативы пришли, вот и перекрашивают, – пожал плечами лейтенант.

– Ну это понятно, – вздохнул я и, вспомнив про новость, что слышал по радио, решил порадовать майора, он наверняка не знал.

– Александр.

– Да? – повернул он ко мне голову и приподняв наушник.

– Про Дворскую слышали?

– Что, и ей досталось? – спросил майор довольным голосом.

– Что, не нравилась?

– А кому эта жаба нравится? Пиндосам если только. И вообще я считаю, что тот, кто это делает, заслуживает самой большой похвалы от русского народа.

– Да уж.

– А за Ковалева так я их вообще расцеловать готов.

– Это тот, который своим го. ом подавился?

– Ага. Я плакал от счастья, когда эту новость услышал.

– Да уж, – повторил я.

Откинувшись на спинку сиденья, посмотрел на уснувшую рядом Алю и, укрыв ее своей курткой, тоже стал подремывать под продолжение разговора пилотов. Обучение продолжалось.

– Эй, пассажир, просыпайся! – затормошил кто-то меня, выдергивая из сладкого плена сна.

Зевая, я открыл глаза и спросил:

– Что случилось?

– Что-что, вылезай, прилетели, – ответил майор, положив наушники на сиденье. Сам он стоял на лесенке, будя нас. Охраны в салоне уже не было, парни снаружи о чем-то переговаривались с техниками.

– Прилетели? – спросила у меня Аля сонным голосом.

– Угу, еще и сесть успели, – ответил я и вылез из салона самолета.

Рядом с хвостом обнаружился Юдиневич, который разговаривал с нашим пилотом Жорой.

– День добрый, – приветствовал я его.

– Да какой день? Вечер уже, – поправил меня, здороваясь, капитан.

Подав руку Але, помог ей спуститься на землю.

– Вечер, так вечер. Мы успели?

– Да. По сообщению Алевтины, товарищи с той стороны закончили и договорились с нами на открытие портала сегодня в восемь вечера, то есть через двадцать минут.

– Тогда поехали. Кстати, это один из военспецов. Майор-зенитчик, – указал я на тезку, который уже достал из планшета конверт и подал его капитану.

– Мне уже сообщали о нем. С той стороны будет колонна разнообразной техники, вот с ними и уедете для прохождения службы, – сообщил Юдиневич Аксенову.

Через пятнадцать минут я открывал портал с базы «Алексеевское-41» на белорусскую базу «Брест-2011».

Наблюдая, как туда-сюда носятся представители той и этой сторон, подготавливая торжественное открытие, я одновременно махал рукой, гоняя по овалу волны – нужно было его расширить для прохождения техники.

– Все готово? – спросил у Юдиневича Берия, который уже прибыл как представитель Советского Союза.

– Да, товарищ нарком, как с нашей, так и с другой стороны все готово. Открытие начнется через две минуты и три секунды.

– Хорошо, тогда приготовимся.

Я смотрел, как несколько бойцов притащили большой патефон и трубу к нему. Похоже было, что организовывать настоящий оркестр из музыкантов они не стали из-за соображения секретности, заменив его некоторым суррогатом.

– И… начали! – крикнул Юдиневич, в тот же момент заиграла музыка, и собравшиеся представители как с той, так и с нашей стороны торжественно перерезали красную ленточку.

«Пошла гулянка», – подумал я, глядя, как через портал, обдавая меня выхлопом, протиснулся первый танк.

Машина за машиной шла бронетехника, различные грузы и виды вооружений. Сейчас как раз я пропускал колонну зениток вместе с бронетранспортерами и самоходными РЛС.

– Ну что, Саша, начали? Начали ведь?! – в восторге орал мне в ухо Виктор Логинов, глядя, как из портала после зениток появляется заостренный нос БМП-1.

– Точно, – с улыбкой ответил я, наблюдая, как в бронированные фургоны с эмблемами Сбербанка грузят тяжеленные ящики. Стоящие рядом в охранении бойцы НКВД ясно давали понять, что сейчас ближе лучше не подходить.

Проводив взглядом МАЗ с боеприпасами, подумал: «Похоже, началась первая проплата!»

– Что? – не расслышал я вопрос Юдиневича.

– Я говорю, сейчас авиация пойдет, готовься.

– В смысле авиация?

– Реактивная. Президент Лукашенко выделил нам полк истребителей и две эскадрильи штурмовиков. Так что будем их пропускать. Вместе с техническими службами.

Перед моими глазами встали армады немецких бомбардировщиков, идущих на советские города, и встречающие их белорусские истребители. Я невольно поежился от такой картины.

Немецким асам можно было теперь только посочувствовать.

– Стой! А ну стой! – орал регулировщик, тормозя колонну «КамАЗов», которые порожняком возвращались из-под Сорочьих Гор.

– Давай! – махнул он рукой портальщику. Тот немедленно нырнул в Овал и через минуту показалась тупоносая морда тягача, который за собой на прицепе тащил штурмовик «Грач».

В это время моста через Каму не было, переправлялись деревянным паромом, что вполне хватало. Но перевозка такой массы техники и других военных грузов просто требовала построить через реку мост. А пока его не было, пришлось устроить склад на берегу.