Аномальная зона

Вскоре Фролов и впрямь стал видеть лучше. Бригадир поставил на середине столешницы рядом с чадящей слабым огоньком коптилкой, изготовленной из ржавой консервной банки, затейливо вырезанную из камня шкатулку. Открыл тяжёленькую крышку, запустил внутрь пальцы, достал обрывок газеты. Бережно оторвал от него две полоски бумаги, одну протянул гостю. Из той же шкатулки вынул щепотку махорки, сыпанул себе, потом Фролову. Капитан неумело, следя за манипуляциями бывалого зека, свернул вслед за ним цигарку, щедро наслюнявив её. С неодобрением посмотрев на просыпанные крошки табака, бригадир осторожно смахнул их со стола себе в ладонь и стряхнул в шкатулку. Потом, пыхнув, прикурил от коптилки и, выпустив облако дыма, предложил:

– Ну, давай, земеля, колись. Всё о себе расскажи – как на духу. Мужик ты, видать, тёртый, раз в нашу яму попал. Новеньких нынче сюда очень редко кидают. Только неисправимых. Так что поведай мне без утайки, кто ты, что, кем был, как в лагерь попал и за что к нам загремел. Гляжу на тебя – вроде урка, а цигарки вертеть не умеешь. Значит, на зоне, по пересылкам да этапам не парился…

– Мент я, – признался Фролов, жадно втянув в себя едкий махорочный дым. – Опер из уголовного розыска. Звание – капитан.

Бригадир посмотрел на него задумчиво, пожевал губами, сплюнул попавшую на язык табачную крошку:

– Тяжёлый случай. Но молодец, что сознался. Народ в лагере ушлый, всё равно бы дознались. И маляву нам насчёт тебя подогнали бы сверху. С бывшими мусорами, сам понимаешь, у братвы разговор короткий. Слыхал, что с ними на зоне делают?

– Слыхал, – степенно, чувствуя, как блаженно кружится изголодавшаяся по никотину голова, согласился капитан. – А только это ко мне не относится.

– Как это? – удивился бугор.

– А так. По понятиям, на зоне каких ментов жучить надо? Бывших. И, между прочим, правильно. Если мент, призванный стоять на страже закона, сам этот закон нарушил, на преступление пошёл, из корысти например, кто он после этого? Падла последняя! Правильно я понятия толкую?

– Ну-ну, – усмехнулся зек.

– Так вот. А я, парень, как был на государевой службе, при исполнении, так и остался. И в тайгу пошёл, а после сюда попал по служебной надобности. Чтоб, значит, разобраться, что за хрень здесь творится. Что за отморозки, форму напялив, суд вершат, незаконно людей под стражей держат, работать на себя заставляют, золото без лицензии промышляют? Вот и выходит, что никакой я не мусор разжалованный, а вы не зеки, ибо содержитесь здесь не по приговору суда. Больше скажу: вы мне помогать всемерно должны, со мною, ментом, сотрудничать, поскольку цель моя – вас от незаконной неволи освободить, а вохру вашу, наоборот, повязать и привлечь к уголовной ответственности…

– Стал быть, ты вроде агента секретного, – сосредоточенно размышлял бригадир. – Шпион, то есть.

– Это ваши тюремщики, что меня схватили, в кандалы закатали, так считают, – разгорячился милиционер. – Но шпион на чужой территории действует. А я оперативной работой занимаюсь, у нас, в России.

Бригадир опять кивнул, поинтересовался будто бы между прочим:

– Чайку, гражданин начальник, хапнуть по глоточку не желаете? Я пацанам скажу, чтоб замутили…

– Давай, – согласился Фролов. – Только я тебе не гражданин, а товарищ. В настоящий момент – по несчастью.

– То в настоящий, – со значением произнёс зек, а потом, отдёрнув занавеску на двери, крикнул кому-то: – Ну-ка, быстро купчика мне запарь в чифирбаке! – И, обратившись к гостю, продолжил: – А вообще-то я, дело прошлое, и до этой зоны срок отмотал. По бакланке. Молодой был, глупый. Геолог по образованию, техникум горно-металлургический закончил. Попал в партию. Мотался по Забайкалью. Потом, естественно, расчёт. Денег столько выплатили – в жизни не видел. Ну и… гуляй, как говорится, нищая Россия! Так гульнул, что в КПЗ очнулся. Схлопотал три года за драку. Освободился – и опять в партию. В тайге от своих отстал, заблудился – и вот здесь.

– Давно?

– Да уж четвертак, почитай, отсидел ни за что ни про что. Так что, гражданин мент, хорошие ты слова говоришь, правильные. А только признайся честно, ни хрена ты, попав сюда, сделать не сможешь. У тебя связь с волей есть?

– В том-то и дело, что нет, – пригорюнился капитан. – Была бы, я б на своих вмиг вышел. ОМОН, СОБР – всех сюда созвал. Мне бы только весточку в краевое УВД передать… Может, ты по братве пробьёшь? А маляву я тебе нарисую.

– Пробьёшь! – скептически хмыкнул бригадир. – Тут ни этапа, ни транзита отродясь не бывало. Говорю же – как в чёрную дыру мы все провалились. Сюда – пожалуйста, отсюда – шиш.

Откинув занавеску, в пещерку протиснулось косматое, в рванье, существо. В передних конечностях оно несло большую литровую кружку.

– Чай! – произнесло хрипло.

– Давай, и пошёл вон, – принял, обжигаясь, посудину бригадир.

– Рабсил? – с видом знатока спросил, глядя на удалившегося торопливо субъекта, милиционер.

– Да не… шнырь мой.

– Лохмат больно…

– Ничо, поживёшь здесь годик-другой, сам шерстью зарастёшь и мохом покроешься…