Аномальная зона

И наливал щедро, с бугорком, гранёную рюмочку, подвигал ближе к собеседнику тарелку с маринованными грибочками.

– Вы думаете, мы здесь совсем уж изолированы от внешнего мира? – выдавал очередную порцию информации подполковник. – Нет, к сожалению! Я, правда, в категорической форме протестовал в своё время против расширения контактов с Большой землёй. Настаивал на сведении их к минимуму. Но, увы, меня не послушали. Хотя, конечно, есть горькая необходимость в нашем сотрудничестве… Тс-с… – прижал он предостерегающе указательный палец к губам, – это совершенно секретная информация… уже несколько десятилетий мы осуществляем нелегальную связь, используя для нужд лагеря экономический потенциал прилегающих территорий. Мы их считаем своими, но временно захваченными врагом. В окрестных селениях есть наши люди, не предавшие светлых социалистических идеалов. В обмен на золото, добытое в шахте, они приобретают, а затем поставляют нам продукты питания и оборудование, которые мы не в силах производить в таёжных условиях. Это, например, чай, сахар, табак, лекарства, электроприборы, кое-какая бытовая техника. Только самое необходимое, но даже это сопряжено с огромным риском. Золото ведь требуется обменять сперва на деньги, затем закупить товар и малыми партиями, неприметно для чужих глаз, тайными тропами доставить в лагерь…

– Вы прямо как партизаны! – восхищённо удивился Эдуард Аркадьевич.

– Ха-ха! Партизаны! – хмыкнул пренебрежительно Ку-клуц-клан. – Да партизанам наши трудности даже не снились! Сколько их было в отряде? Ну, пятьдесят, пусть сто человек. Засекли в одном месте – перебазировались быстро на другое. А нас более полутора тысяч! И в год нам приходится завозить в лагерь десятки тонн грузов! И так на протяжении шестидесяти лет! Сейчас, кстати, стало работать значительно проще. Теперь на Большой земле не интересуются, например, тем, кто и для кого закупает пятьдесят мешков сахара или дизельную электростанцию. А при советской власти, то есть при власти ревизионистов, всяких там хрущёвых и брежневых, в условиях плановой экономики, мы намучались. Каждое приобретение товара, его доставка – как боевая операция. И свои герои-подпольщики у нас были. Умудрялись под видом снабжения геологических партий перегонять в лагерь целые вагоны продовольствия, оборудования.

– Ух ты! – восторгался Марципанов-младший.

– Да! Был у нас такой отважный разведчик Тихомиров. Он в шестидесятые годы сумел стать заместителем начальника краевого геологоразведочного управления. И несколько лет снабжал всем необходимым наш лагерь, оформляя поставки нам на геологические партии, которые искали в тайге полезные ископаемые. Его разоблачили, судили как расхитителя социалистической собственности в особо крупных размерах и расстреляли! Но он ни слова не сказал о лагере, об оставшихся здесь товарищах. Погиб, можно сказать, за идею!

Эдуард Аркадьевич кивнул скорбно и, взявшись за рюмку, предложил, посуровев лицом:

– Ну, давайте, – за павших героев… не чокаясь…

Выпили, закусили увертывающимися из-под зубчиков вилки грибочками.

– Во-от… – удовлетворённо помахал перед открытым ртом сухощавой ладонью подполковник. – Хорошо пошла!

– А как же иначе? За правое дело пьём, – поддакнул бывший правозащитник.

– Да-а, так вот и бывает, – погрустнел замполит. – Одни, понимаешь, головы за народное счастье кладут, а другие…

Марципанов-внук мигом насторожился.

– А другие… не пр-про-являют должной чикист-ст-с-ской выдержки, – слегка начал заплетаться языком Клямкин. – Н-некоторые сотрудники, причастные к… консер… спирто….тивной деятельности используют её в личных целях. И я, как большевик-ленинец, не поз-зволю! – стукнул он кулаком по столу так, что посуда звякнула.

– И кто, например? – загорелся любопытством Эдуард Аркадьевич.

– Да хотя бы другой зам – Иванюта! Я докладывал полковнику Марципанову… Григорий Миронович, конечно, опытный оперативник и режим держит жёстко, обстановку в лагере контролирует. Но! – поднял со значением указательный палец замполит. – Не избежал, так сказать, чуждых, тлетворных влияний. Например, заказал на Большой земле через нашу агентуру видеомагнитофон. Дескать, для улучшения оперативной деятельности. А сам на нём знаете что смотрит? И не только сам, но кое-кому из личного состава показал?

Эдуард Аркадьевич выгнул брови, изображая повышенное внимание.

– «Эмманюэль»! Фильм такой художественный. Премерзейший! Я его восемь раз посмотрел. Гадость несусветная. Но врага, вы же понимаете, надо знать в лицо… мы должны знакомиться с образцами буржуазной пропаганды. Но противостоять тлетворному влиянию гниющего, смердящего разными эмманюэлями капитализма могут только такие стойкие коммунисты и бдительные чекисты, как я! А потому я убедил полковника Марципанова передать видеомагнитофон и кассеты в распоряжение культурно-воспитательной части. С целью разоблачения приёмов идеологических диверсий противника! Вот только кассет маловато…