Аномальные каникулы

Тимур, продолжая машинально держать труп на прицеле, подошел ближе.
Защитный шлем съехал набок, прикрывая уроненную на грудь голову. Хотя если по-честному… Сложно было назвать головой обтянутый сморщенной кожей скалящийся череп с пустыми глазницами. На покойнике мешком висел крепкий комбез цвета хаки, на вытянутых ногах темнели изодранные в клочья штаны. Ботинки лежали под невообразимым углом друг к другу, словно правая ступня была сильно вывихнута.
Тимура передернуло. Но он не отвел взгляд от неудачливого сталкера, продолжая как зачарованный отмечать детали.
Этот человек умер не сам. Кто-то или что-то убило его, застав врасплох. Бедолага был не готов к смерти: в истлевших пальцах он держал рожок от автомата, в который пытался вщелкнуть патроны, явно не подходящие по размеру. Видимо, перед смертью человек помешался от отчаяния.
Сам «калаш» валялся рядом, не тронутый.
Была во всей картине еще какая-то странность, нестыковка, которую Тимур никак не мог ухватить. Что-то ускользающее от взгляда и сознания, но в то же время вроде бы очевидное.

— Не повезло мужику, — сказал он, чтобы разбить гнетущую тишину. — Давно тут сидит, видать. Подкис уже.

— Магазин не ржавый, — невпопад ответил Ворожцов.

— И что с того? Может, смазка хорошая…

Тимур обошел труп, нагнулся и хотел подобрать автомат, но Ворожцов вдруг резко подался вперед и оттолкнул его.

— Стоп!

— Ты чего? — развернулся Тимур. — Оборзел?

— Не двигайся.

От тона, которым Ворожцов это произнес, Тимуру стало не по себе. Он замер, продолжая следить за действиями умника. Тот уставился на запоздало пискнувший ПДА, потом достал гайку и, отступив на шаг, бросил ее к иссохшей ноге покойника.

Железяка упала на землю. Секунду ничего не происходило, но потом вокруг нее образовалось уплотнение, воздух замерцал, и по берцовой кости трупа хлестнули несколько фиолетовых жгутиков, выжигая на останках ядовито-желтые полосы.

Мертвая нога дрогнула. Свечение пропало, воздух стал обычным.

— Это… — В горле у Тимура пересохло, в жилах похолодело. — Это… не круто.

Он наконец понял, что за нестыковка коробила сознание. Вокруг убитого неведомой хренью сталкера не росло ни единой травинки. Теперь Тимур ясно различал двухметровый круг выжженной земли, в котором только что едва не оказался сам.

От страшной смерти его отделял ровно шаг.

— Спасибо, — обронил он, пятясь.

— Обращайся, — желчно улыбнулся Ворожцов, тоже отступая на безопасное расстояние.

— Не хами, — тут же осадил его Тимур. — Случаи разные бывают.

— Бывают. — Ворожцов перестал лыбиться и опять уткнулся в свой наладонник. — Кажется, наши подходят.

В тумане послышались негромкие голоса. Мазила перебрасывался с Лесей короткими фразами: строил догадки насчет сломанных автобусов. Когда его долговязая фигура показалась из-за поворота, Тимур быстро пошел навстречу.

— Мелкий, хорош свистеть на всю округу, — велел он. — И обороты сбавь. Тут аномалия.

— Ого! — Глаза у Мазилы загорелись. — А какая?

— Плохая, — отрезал Тимур, отводя девчонок подальше от опасного места.

Мелкий прошмыгнул мимо.

— Стоять! Ты куда? — окликнул Ворожцов, но Мазила уже нырнул за угол кабины.

— Оп! — донеслось оттуда. — Жмурик!

— Не подходи! — крикнул Ворожцов и рванул к нему. — Убьет!

— Да я и не лезу, чего ты…

— На три метра отойди!

— Отошел, отошел. Не шуми. Глянь-ка, патроны!

— Не трожь!

— Да я ж только вот эту коробочку…

Тимур подошел к кабине автобуса, сказал Ворожцову:

— Тащи сюда этого следопыта.

— А что там? — спросила Леся, вставая рядом.

— Ничего хорошего. — Он мягко развернул ее обратно. — Поверь, тебе этого лучше не видеть.

Туман стал рассеиваться — приближалась гроза. В небе опять сверкнуло. Тимур успел про себя сосчитать до десяти, прежде чем зарокотал гром.

— Уже близко, — нахмурился он. — Километра три.