— Мне нужно время всё обдумать, — сказала Софья и тяжело вздохнула. Затем повернулась к князю и посмотрела на него с искренней благодарностью в глазах. — Прости за вспышку. И… спасибо за всё. Папа…
— Не стоит, доченька, мы же семья, — ответил князь Выборгский.
***
В московскую усадьбу великокняжеского рода Оболенских я отправился уже глубокой ночью. Сразу после суда я сделал один важный звонок по телефону, а затем поехал с тётей и братьями домой. Проверил охрану — после моего ареста она была усилена, всех успокоил, переоделся и двинулся в путь.
Можно было отложить поездку до завтрашнего утра, но внезапная смена моего социального статуса и фамилии требовала немедленных решений. Завтра уже вся империя будет знать, что в великокняжеском роду появился младший сын. Мы должны быть к этому готовы.
А заодно необходимо разобраться с истиной личностью моего местного папочки.
Хотя я на девяносто девять процентов уверен, кто это.
— Вас что-то беспокоит, ваша светлость? — произнёс Вадим с водительского сиденья. В машине мы были вдвоём — своих главных бойцов я оставил в усадьбе. Зато нас сопровождали пять автомобилей охраны, выделенные великим князем.
— Нормально всё, — вздохнул я, припомнив странный телефонный разговор. И бодро продолжил: — Можешь звать меня как раньше.
— Я… подумаю, как будет лучше. Вы ведь теперь младший великий княжич Тверской.
— А ты, я слышу, рад этому, — усмехнулся я. — Готовься официально стать Слугой. Но не всего рода Оболенских, а моим личным. Поговорю со своим новым папенькой.
— Вы… хотите всё своё имущество и всех верных людей записать на себя? Уверены, что с этим не возникнет проблем?
— Не должно, — отозвался я.
Мы въехали на территорию усадьбы, машина остановилась возле главного крыльца особняка.
Слуга Оболенских резво открыл дверь.
— Добро пожаловать домой, ваша светлость, — поклонился он.
Я молча кивнул и быстро прошёл в холл.
Встречать меня, кроме дворецкого, вышли четыре сестры и папаша. Великой княгини не было, как и младшей дочери Оболенских.
— Привет, братец! — Яна широко улыбалась.
— Здравствуй, Аскольд, — с лёгкой улыбкой кивнула Алиса.
Близняшки стояли позади старших сестёр. Одна из них испуганно отводила взгляд, вторая молча кивнула и приобняла сестру.
Ну да… Маша же боится меня за то кровавое представление, что я устроил на шоссе.
— Девочки, нам с Аскольдом нужно серьёзно поговорить. А вам пора спать, спокойной ночи. Аскольд, прошу за мной, — произнёс великий князь и услужливо показал рукой направление.
Мы свернули налево и пошли по небольшому коридору.
— Как Надежда Григорьевна? Сильно сердится? — спросил я.
— Сильно, — вздохнул великий князь. — Но я не позволю ей перенести своё недовольство на вас.
Князь сам открыл дверь кабинета и любезно предложил мне войти первым.
— Прошу вас, садитесь, — он вежливо указал на кожаный диван.
Я и сел, а затем наблюдал странную картину — человек, несколько часов назад яростно ворвавшийся в зал суда, теперь ходил взад-вперёд передо мной, не решаясь начать разговор.
Наконец, он остановился и посмотрел мне в глаза.
— Возможно… мои словам вам ничего не скажут и покажутся глупостью. Но когда-то давно я рассказал одному юноше легенду о синих четырехкрылых птицах. Эти птицы находят свою пару и создают семью. Но когда один из пары умирает, второй остаётся безутешным. Но не бросается вниз, сложив крылья. Он летает по свету и помогает другим четырехкрылым птицам обрести своё счастье.
Я почувствовал, как сердце сжалось, а к горлу подступил ком.
Первая мысль, возникшая в голове, после того как меня назвали сыном, и я почувствовал альтеру, была настолько нереалистичной, что я отмёл её почти сразу ещё в зале суда.
Передо мной не мой отец-император. Надеюсь, папа и дальше счастливо правит в Александрии, пока его сынок медленно покоряет отсталую планету.
Великий князь Тверской внимательно наблюдал за моей реакцией. В его глазах проступили слёзы. Он понял, что я узнал его.
— Я помню тот день, — улыбнулся я. — Четырехкрылая синяя птица, когда-то передавшая моё письмо Элиссандре, переродилась в новом мире и обрела счастье?
— Д-да… — прошептал великий князь Тверской и упал на колено, склонив передо мной голову. — Простите меня, мой принц, что сразу не признал вас. Простите, что заставил ждать, я…
— Я рад тебя видеть, Арсений, — тепло произнёс я.
Поднявшись, я обнял своего верного старого слугу, ухаживавшего за мной едва ли не с пелёнок.
Хотя в этом мире он не такой уж и старый. Да к тому же — великий князь Тверской Андрей Михайлович Оболенский. И мой местный биологический отец.
Глава 5
— Хватит стоять на колене, мой друг, — тепло проговорил я спустя минуту и отошёл от великого князя Тверского. — Присядь, Арсений. Расскажи, как ты тут обустроился.
— Я… я… — сдавленно прохрипел он.
— Всё в порядке, — ещё мягче произнёс я и ободряюще потянул князя за руку.
— Да, простите, мой принц, — тихо сказал он и встал с колен. — Эм… изволите чаю?
— Да, только себе тоже налей, — согласился я, чтобы дать Арсению время собраться с мыслями.