Аномальный Наследник #07

А причина — всё та же. Видеокарты. И если раньше род бояр Морозовых выпускал видеокарты совместно с двумя боярскими родами, то после победы над Никонскими и получения их компании, начали готовиться к тому, чтобы самостоятельно выпускать готовый продукт, а не только комплектующие.

Недавно начали.

Дело пошло чуть хуже среднего, на мой взгляд, и «нормально», по словам неунывающей Кати.

Но две недели назад им предложили продать компанию. Да и по цене грубить не стали — предложили вполне адекватные деньги. Но при этом непрозрачно намекнули, что если Морозовы откажутся, то понесут огромные убытки.

И ведь если Изморзкие останутся в рамках закона, никто к ним и не подкопается. Не остановит их ни то, что Катя — дочь Министра путей сообщения, или же то, что она — сестра великой княгини Казанской.

Однако если бояре Морозовы обезопасят свои компании экономическими связями с великокняжеским родом Оболенских, те же Изморзкие уже трижды подумают, стоит ли пытаться разорять такие компании. Ведь под удар попадёт уже не только казна бояр Морозовых, но и наша…

Я вёл под руку Катю по роскошному залу, весело ей улыбаясь. И судя по тому, что некоторые аристократы поздравляли нас с началом совместного дела — наш посыл прекрасно поняли.

— О, а вот и Изморзкий, — шепнула мне боярыня, заметив приближающуюся к нам пару.

Наследник боярского рода и его супруга, обоим по тридцать четыре года. В силу своего возраста и того факта, что глава рода Изморзких — Министр, наследник фактически занимается всеми делами рода.

Последовали витиеватые приветствия, после которых Аркадий Макарович Изморзкий произнёс:

— Честно говоря, удивлён видеть вас, Аскольд Андреевич, на этом приёме в качестве обычного гостя.

— Почему же? — улыбнулся я, понимая, куда он клонит.

— Уверен, все ожидали, что вы вновь поборетесь за чемпионский титул. А вы даже не стали участвовать в турнире. Но если поразмыслить, понимаешь, что новая фамилия и новый статус одарили вас новыми хлопотами. Сейчас для вас важнее, к примеру, осваивать новые экономические рынки, — проговорил он и многозначительно посмотрел на боярыню Морозову.

— Вы правы, Аркадий Макарович, работы прибавилось. Но я рад трудится во благо своего рода.

— Как и любой аристократ древней крови, Аскольд Андреевич. Понимаю, — сделав короткую паузу в речи, он продолжил: — Но по своему опыту могу сказать, что не каждое начинание обречено на успех. Сложно во всём и всегда оставаться непобеждённым.

— Я приложу все усилия, чтобы отныне и впредь добиваться успеха во всём, что делаю.

— Эх молодость, — одарил меня «добродушной» улыбкой Изморзкий. — Славно быть молодым и чувствовать себя непобедимым. Даже завидую вам.

Ага, типа всё в шутку свёл.

— Полно вам, Аркадий Маркович, вы и сами ещё молоды. Можно сказать, что только жить начинаете. Все дороги открыты. Остаётся лишь выбрать правильную.

Тоже мне умник нашёлся… Младше моего «духовного» тела, а строит из себя всезнающего старца.

— Золотые слова, Аскольд Андреевич, — с улыбкой покивал он. — Приятно вести беседу со столь не по годам мудрым человеком, но, пожалуй, мне пришла пора последовать вашему совету и выбрать правильный путь. Вон до того столика с морепродуктами.

На столь шутливой ноте мы и расстались. Изморзкий повёл супругу к морепродуктам, а я Катю к тарталеткам.

— Знаешь, он ведь первый, кто дерзнул открыто упрекнуть тебя за отказ от участия в турнире, — деловито проговорила боярыня Морозова.

— И не последний. Не переживай. Не Оболенским бояться каких-то там министерских сыночков.

— «Не Оболенским», — передразнила меня Катя. — Я, между прочим, тоже дочь министра. А ты, и будучи Сидоровым, меня не боялся.

— А почему мне нужно было боятся тебя, Катюша? Ты не страшная, ты красивая, — улыбнулся я.

Ответить она не успела — к нам подошли очередные «паломники» побеседовать.

Однако я оказался прав: ещё двое на приёме упомянули мой отказ от участия в турнире. Ясное дело, позволить себе такое могли лишь птицы высокого полёта. Одним из этих двоих был Министр вооружённых сил Российской Империи — Михаил Артёмович Волынский. Год назад его люди пытались сначала подкупить меня, а затем сломать, чтобы я не сражался с Волынским-младшем.

Этот неприятный тип точит на меня зуб ещё с тех пор. И пусть сдержано и в рамках дозволенного, но всё же демонстрирует мне своё отношение.

Ну а кроме него…

Закончив наматывать круги по залам дворца генерал-губернатора Демидова и завершив на сегодня свою работу, мы с Катей решили присоединиться к странному квартету, за которым я с удивлением наблюдал весь приём. Сейчас Яна, Арвин, Юля и Нарышкин встали вокруг стола с закусками и, по лицам было видно, лениво перекидывались учтивыми фразами.

Эти четверо большую часть приёма ходили вместе, так как великая княжна Казанская всё же пыталась выполнять свои обязанности главы учсовета «Алой Мудрости» и старалась находится рядом с чемпионом…

Когда мы с боярыней Морозовой подошли поздороваться, Нарышкин вёл себя учтиво и почтительно, завязалась лёгкая и непринуждённая светская беседа.