Аномальщик - 2 [СИ]

И теперь мы, вместо того, чтобы не давать никому в общаге спать, не спали сами, мучались… но устраивать порно-шоу… Неее. Будь Майка как раньше в моей жизни, девушкой на одно свидание, мне было бы плевать. Но тут другое. И сама Майя ни за что бы не согласилась. Не то воспитание.

Может, зря мы кровати сдвинули?

Наконец, настало утро понедельника, и, оставив Чарли на попечение всего нашего этажа, к половине десятого утра мы уже пришли в регистратуру госпиталя. Посмотрев направления, девушка в окошке попросила подождать, мол за нами придут.

Минут через пять за нами пришла улыбчивая медсестра, ещё раз проверила направление, и повела нас в нужное отделение. Мы прошли по первому этажу через настоящий блокпост с двумя охранниками, через неприметную дверь без надписей вышли на лестницу, спустились на два этажа вниз, долго шли по каким-то коридорам с кабельными трассами трубопроводами под потоком, поднялись на лифте, в котором работал настоящий лифтёр, только с погонами сержанта, и вышли на площадке с ещё одним блокпостом перед железной дверью, на которой был всего один символ вместо обычной таблички. По окрашенному серой краской металлу кто-то аккуратно, почти каллиграфически, вывел красной краской букву «альфа».

— Мы все выходные ваших принимаем, и за сегодня вы уже третьи, — поделилась с нами медсестра. — Нам уже мест для наблюдения не хватает! Что там у вас такое случилось? Обычно человек десять, ну двадцать. А в этот раз как прорвало!

— Нам не рассказали о причинах, — Майка стрельнула в мою сторону глазками.

Ага, как же. Вот она, причина. Просто перед девушкой красовались. Ну и та история с крысами многих воодушевила. Люди поняли, зачем вообще они пришли. Ведь обычно угроза, исходящая от аномалий, она где-то там, тебя лично не касается. А тут прямо совсем рядом, можно рукой потрогать. Такие ситуации сразу расставляют всё по своим местам.

Нам дали переодеться в больничное, сразу. И повели на анализы. Опять анализ крови, а потом неожиданно — МРТ головы.

— А для чего это нужно? — спросил я у лаборанта.

— Чтобы не тыкаться вслепую, когда зонд будут вводить, — объяснил тот. — Или вы думаете у всех в голове всё одинаково?

— Честно говоря, не задумывался, — признался я. — Вроде очевидно, что есть особенности, но как именно зонд вводят… нам парни в общаге немного рассказали, но деталей и они, наверное, не знают.

— Они и не должны их знать, — пожал лаборант плечами, — как и вы. Ложитесь. Шунты, осколки имеются?

Через пару часов ожидания пришли за мной.

— Неверов? — заскочила в палату медсестра. — Вы чего всё ещё здесь? На установку!

Собственно операционная находилась на другом этаже. Точнее, там было несколько операционных, для разных целей. Для работы с имплантами предназначалась отдельная небольшая операционная, с особым режимом стерильности. При входе мне пришлось раздеться догола, принять душ и даже почистить зубы, пройти через антисептическую обработку, после чего мне уже другая медсестра выдала комплект из халата, бахил, многослойной марлевой повязки и берета на волосы. Надев всё это, я прошёл уже в саму операционную.

— Садитесь вот сюда, — указала мне медсестра, тоже в марлевой повязке и в колпаке.

Сюда — это на кресло, похожее на стоматологическое, только с хомутами для фиксации рук и ног, и винтами для фиксации головы. Всё это смахивало на приспособление для пыток или допросов, из арсенала палачей. Стало откровенно не по себе.

Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, я успокоил себя тем, что если бы меня хотели допросить, давно бы уже допросили, без спектакля с операционной.

Сел, устроился поудобнее.

— Я вас зафиксирую сейчас, — предупредила медсестра. — Это никому не нравится, но так надо. При установке нейроимпланта вы должны быть полностью неподвижны.

— Хирург в мозг полезет ведь, — внезапно севшим голосом ответил я, — так что в моих интересах не дёргаться.

— Совершенно верно, — медсестра споро защёлкивала пластиковые хомуты, параллельно объясняя. — Но может возникнуть паника, не всегда пациент может себя контролировать. При этом необходимо, чтобы вы оставались в сознании всё время операции.

— А для чего быть в сознании? Я думал наркоз дадите.

— Наркоз будет только местный. А в сознании — чтобы следить, всё ли так. Сейчас ещё одна обработка — и начнём. Во время операции старайтесь меньше разговаривать, отвечайте, только если хирург спросит, или если почувствуете что-то необычное. Это чтобы меньше микробов попадало в воздух. Здесь специальная вентиляция, ламинарный поток воздуха сверху вниз, воздух сухой и тёплый, бактерии в таком не выживают. А во время разговора вы выдыхаете влажный воздух вместе с бактериями.

— Удивительно серьёзный подход! — восхитился я.

— Стараемся! — судя по голосу, медсестра под маской улыбнулась.

Зашла ещё одна медсестра, и первая помогла второй надеть халат, с завязками сзади, который та достала из железной банки. Следом зашёл хирург. Из всей его внешности мне были видны, как и у медсестёр, только глаза.

— Вида собственной крови не боитесь? — спросил он вместо приветствия.