Аномальщик 3

Он провёл карандашом на карте ломаную линию, проходящую сперва вдоль МКАД с севера на юг, и через полтора километра сворачивающую на запад, в сторону Мякинино.

— Или вот здесь… — я взял у него карандаш и провёл свою линию.

В моём варианте линия прошла даже южнее Новорижского шоссе, от посёлка Рублёво на восток в сторону Серебряного бора, отсекая почти весь район Строгино.

— Длина линии почти такая же, — пояснил я свой выбор, — около трёх километров, но площадь отсекается раз в шесть-семь больше. А на реке легко организовать видеопериметр, камеры будут ловить любое движение в оптическом и инфракрасном диапазонах.

— Надо обе, — Капитанов на удивление спорить не стал. — Дальняя станет первым рубежом, ближняя вторым. Ну и бункер внутри аномалии — крепость.

— Записала, — кивнула Валентина. — Что там надо будет сделать, и сколько для этого надо людей?

— Вырубить просеку, выкопать ров и поднять вал, — пожал плечами Капитанов. — Водой ров наполнится сам, мы же два берега соединим, в обоих случаях. Пяток экскаваторов с двухкубовым ковшом, да в две смены — и за неделю одну линию построят.

— Техника не проблема, главное люди, — Валентина сделала у себя очередные пометки, как и Островский. — Здесь, получается, с людьми тоже большой проблемы быть не должно.

— Даже у нас в части есть механизатор, — заметил я. — Правда, его личного дела я пока не видел. Но после персонального приглашения надеюсь увидеть. Это тот здоровяк с пулемётом, Фёдор. Он сам тракторист, а его напарник Илья — танкист.

— Стажёры? — прищурился Островский. — А впрочем, эти стажёры на Играх уделали всех, включая бывалых.

— Раз мы не исключаем возможности встретиться с аборигенами полностью, у нас должен быть какой-то план на этот случай? — поинтересовалась Майя.

— Над этим сейчас целый этнографический институт работает, — отмахнулась Валентина. — Выдадут рекомендации, и даже отправят кого-нибудь в экспедицию. Желательно, не слишком старого и с какой-нибудь практически применимой специальностью в довесок.

— Мне кажется, это в любом случае не первоочередной вопрос, — согласился я. — Пульсар имеет периодичность два месяца, значит, запросить нужных специалистов, если что, займёт от двух до четырёх месяцев. Это приемлемый срок для решения любых вопросов. А переговоры, если в этом возникнет необходимость, я возьму на себя. В прошлой жизни это был мой основной хлеб.

— Принято, — кивнул Островский. — В любом случае, на той стороне не должно оставаться людей больше, чем может разместиться внутри бункера на срок в два месяца. Если что-то пойдёт сильно не по плану и потребуется эвакуация, ждать её придётся до следующей рокировки.

— Сильно не по плану — это если следующей рокировки не будет, — заметил Капитанов. — Так что должен быть и запас инструментов, материалов, техники и даже домашних животных на случай создания долговременного автономного поселения. Представим худший из сценариев: пульсар перестанет работать совсем, навсегда. В этом случае экспедиция должна иметь шанс не только выжить, но и создать новый островок цивилизации.

— Одной Майи для островка цивилизации будет маловато, — хмыкнула Валентина.

Майя сперва не поняла, посмотрела на неё озадаченно. А потом как поняла! Но ничего не ляпнула, только покраснела.

— Может поискать среди девушек, имевших, как и Майя, в детском возрасте контакты с аномальным зверьём? — предложил я.

Перспектива оказаться единственным в экспедиции, имеющим «доступ к сладенькому» сразу показалась мне не очень. Пара месяцев — без проблем. Но если пульсар накроется, ситуация резко изменится.

— И имеющих по две-три профессии? — озадаченно почесал затылок Островский. Переглянувшись с Валентиной, он всё же согласился: — Поищем. Тем, кто застал первые аномалии в детском возрасте — сейчас уже под тридцать. Так что шансы есть.

— И среди детей первых аномальщиков ещё. Мы тут с Климом подумали… — я рассказал, не вдаваясь в подробности своей интимной жизни, пришедшую в голову во время разговора с Климом идею.

— Имеет смысл, — согласилась Валентина. — Проверим всю родню, тем, кто подходит — сделаем персональное предложение. Да что там, мы сделаем ещё интереснее. Подкину эту идею в наш институт изучения аномалий, пусть проведут скрининговое исследование по всему Союзу. Заодно статистику соберём. Там на первом этапе только анализ крови и нужен-то.

— Мы даже одного учёного знаем, который по этим вопросам спец, да, Лёша? — подмигнула Майка.

— Я же поначалу не подходил в аномальщики, — объяснил я Островскому и Капитанову, в осведомлённости Валентины я не сомневался. — У меня ИТФ был около 80. Спасибо профессору Завельеву, удалось снизить и закрепить в нужных рамках.

— Это же считается невозможным? — удивился Островский, повернувшись за объяснениями к Валентине.