Аномия в России: причины и проявления

Для рационального представления проблемы важен уже тот факт, что бедность является болезнью общества. Болезнь требуется лечить, она не прекращается просто от некоторого улучшения ухода за больным, хотя и это очень важно. Даже такое сравнительно широко известное и отложившееся в памяти проявление бедности, как голод, требует специальных знаний и осторожности для выведения человека из этого состояния. Дайте человеку после длительного голодания просто поесть — и это его убьет.

Точно так же значительной части страдающих от бедности людей не поможет формальное увеличение их доходов — у кого-то деньги отнимут окружающие, кто-то их пропьет, кто-то из иррационального страха перед «черным днем» спрячет деньги в тайник. Чтобы эти дополнительные деньги «усваивались», нужно лечить весь социум, в котором обитают бедные.16

Еще более важно, что бедность — болезнь многообразная и очень динамичная. В ее развитии имеют место пороговые явления, критические точки и качественные переходы. В России пока что обеднело большинство граждан, так что они друг друга «разумеют». На этом мы пока и держимся. У всех у них еще сохранилась данная общим образованием единая культурная основа, один и тот же способ мышления и рассуждения, один и тот же язык слов и образов. Все это сильно подпорчено телевидением, но и подпорчено почти одинаково у всех. Подавляющее большинство наших бедных имеют еще жилье, а в квартире свет, водопровод, отопление, книги на полках. Все это «держит» человека на весьма высоком социальном уровне.

Совсем иное дело — бедность в трущобах большого капиталистического города. Здесь она приобретает новое качество, для определения которого пока что нет подходящего слова в русском языке. Вернее, смысл слова, которым точно переводится на русский язык применяемый на Западе термин, у нас совсем иной. Бедность (англ. poverty) в городской трущобе на Западе для большинства быстро превращается в нищету, ничтожество (англ. misery).

Что же это такое — ничтожество? Это прежде всего бедность неизбывная — когда безымянные общественные силы толкают тебя вниз, не дают перелезть порог. Кажется, чуть-чуть — и ты вылез, и там, за порогом, все оказывается и дешевле, и доступнее, и тебе даже помогают встать на ноги. Мы этого пока еще не знаем, но наши бедные — уже на этом пороге.

Вот данные 2004 года: «Богатство и бедность в современной России не гомогенны и имеют несколько уровней, которые различаются и по материальному положению, и по социально-профессиональной деятельности, и по досуговым предпочтениям людей. Что касается бедности, то по крайней мере два таких уровня выделяются довольно отчетливо: просто бедность, представители которой составили в нашем исследовании 19,0%, и нищета, в которой живут 6,5% опрошенных. Судя по полученным данным, уровень и образ жизни, соответствующие скорее понятию “нищета”, чем “просто бедности”, отличают следующие характеристики: накопившиеся долги, в том числе по квартплате, отсутствие таких предметов домашнего имущества (пусть даже очень старых), как пылесос, мебельная стенка или мягкая мебель, ковер, цветной телевизор, а также плохие жилищные условия…

Что касается семей, находящихся на уровне нищеты, то следует отметить, что около половины этой группы составляют семьи рабочих. Особенно велик здесь удельный вес неквалифицированных рабочих, почти каждый пятый из которых живет в условиях нищеты (в среднем по массиву лишь каждый двадцатый россиянин) и еще 25,9% — на уровне “просто бедности”.

В группе просто бедных характерно заметно большее количество лиц с высшим и незаконченным высшим образованием (26,4% при 13,4% в группе нищих), специалистов и служащих (19,0% при 4,2% у “нищих”) и гораздо меньшая доля неквалифицированных рабочих (9,6% против 22,3%), а также социально слабых семей (9,6%). Эти характеристики подтверждают справедливость взглядов россиян на макроэкономический характер причин бедности большинства бедных в сегодняшней России» [88].

В состоянии нищеты очень быстро иссякают твои собственные силы — и ты теряешь все личные ресурсы, которые необходимы для того, чтобы подняться. У нас мы это видим в среде опустившихся людей, прежде всего алкоголиков, но это другое дело, они «под наркозом» и не хотят оторваться от бутылки. Ничтожество — это постоянное и тупое желание выбраться из ямы, и в то же время неспособность напрячься, это деградация твоей культуры, воли и морали. Вырваться из этого состояния ничтожества можно только совершив скачок «вниз» — в антиобщество трущобы, в иной порядок и иной закон, чаще всего в преступный мир.