Аномия в России: причины и проявления

Дело в том, что на культурную травму как следствие резкого слома социального и культурного жизнеустройства, испытываемую российским обществом, наложилось травматизирующее столкновение постмодерна с культурой советского индустриального общества. Это породило новые, необычные процессы (к ним относят возрастание сложности социокультурных структур, утрату гомогенности и стабильности групп, возникновение непредсказуемых флуктуаций).

С.А. Кравченко пишет: «Одной из коллективных реакций (при этом весьма существенной) на эти жизненные новации становится играизация… Используя терминологию Ж. Бодрийяра, можно сказать, что парааномия — это мир симулякров и симуляций, мир, в котором уничтожается соотнесенность знаков и слов с истинным положением дел. При этом общественная жизнь в целом все более приобретает хаотическое содержание, находящееся в процессе самоорганизации… Парааномия возникает, когда начинает размываться само представление о нормативности и девиации. Она естественное состояние общества постмодерна. В этом направлении, нравится нам это или нет, развивается и российское общество» [Там же].

С.А. Кравченко описывает проявления парааномии в политике, финансовой деятельности, управлении, СМИ, искусстве. Известные нам патологии этих сфер хорошо укладываются в предложенную им модель. Можно сказать, что речь идет об аномии элитарных слоев, но эта аномалия сильно воздействует на общество в целом. В частности, эту форму аномии С.А. Кравченко считает во многом ответственной за те регрессивные явления в культуре, о которых мы говорили выше и которые подробно описаны в социологической литературе последних двадцати лет.

Он пишет: «Межличностные связи освобождаются от зависимости внешних факторов — традиций, родства, материального обеспечения… Под влиянием симулякров и симуляций в играизированном обществе стираются различия между китчем и высоким искусством… В итоге современные россияне входят в культурный мир, в котором китч и высокие эстетические ценности трудно различить. Интимность, секс и сексуальность также оказались подвержены играизации… Российские уличные и газетные рекламы предлагают круглосуточный досуг, стриптиз, сексуальные релаксации на любой вкус…

Играизации сопутствует регрессия — переход к более низким, упрощенно-примитивным социальным действиям, что так или иначе способствует воспроизводству деструктивности. Регрессия может проявляться в самых различных формах — увеличении потребления алкоголя, табачных изделий, наркотиков, а также в том, что люди испытывают тягу к социальным действиям, связанным с повышенными рисками и мистикой… Словом, совершают массу действий с явно иррациональным компонентом…

Возникает социальный тип авантюриста, движимый жаждой игровой страсти, успеха любой ценой. Вместе с тем многие люди начинают ощущать себя марионетками. Есть опасение, что авантюристский и марионеточный типы людей могут распространяться в России как прямое следствие играизации. Индивид практически утрачивает внешние опоры, детерминирующие его поведение (авторитет, традиции, веру). Возникает дезориентированность, источник которой — разрыв преемственности, а также социальных и культурных традиций. В результате неуверенность, тревога становятся спутником жизни играизированного индивида, а субъективные кризисы, безрассудства, проявления деструктивности превращаются чуть ли не в норму.

Для играизированной ментальности характерен невиданный ранее индивидуализм, нравственная и моральная всеядность. Исчезает такое явление, как универсальная, общая для всех мораль. Соответственно, индивиды перестают быть плохими или хорошими, они становятся «морально амбивалентными». Прошлый опыт мало значит для играизации. Ныне играизация в нашей стране не встречает серьезного противодействия, распространяются ее наиболее антигуманные формы, поощряющие социальную безответственность по принципу «После нас — хоть потоп», жажду легкой наживы. Разумеется, индивиды с играизированной ментальностью не приемлют долгосрочной стратегии развития общества. Подобно макдональдизации, играизация порождает иррациональную рациональность. Люди, участвующие в играизированной деятельности, по существу, низводятся до технических ресурсов, что так или иначе способствует дегуманизации человеческих отношений» [124].

Эта играизация элитарных слоев, превращение в шоу любой попытки обсуждения самых тяжелых социальных проблем, профанация зарождающихся движений социального протеста, которым придается глумливая форма политических спектаклей, — все это препятствует самоорганизации социокультурных общностей в новых поколениях и углубляет аномию.