Анонимное общество любителей морских купаний

– Вокруг дока – полицейское оцепление, – напомнил Андре.

– Это верно. Однако ночью пройти мимо него все же намного легче, чем днем, – в голосе Тарло вдруг зазвучало воодушевление.

– Вы что-то нащупали, ваше сиятельство?

– Все идет именно так, как должно идти. В этом и вся закавыка. А теперь скажи мне, вы ведь наблюдали за профессором?

– Да. Ночью это не просто, легко можно спугнуть. Однако издали наблюдали.

– Они встречались с Ясоном?

– Нет, ни разу, – покачал головой камердинер. – Хотя… – он замялся, – Яннис действительно разворачивается неподалеку от тех мест, где профессор слушает беседы русалок. Но там дальше мыс, бежать некуда.

– Хорошо, предположим. Что он делает там на мысу?

– Раздевается, упражняется со здоровенными камнями, затем снова одевается и бежит обратно.

– Красиво, черт возьми, красиво. – На лице графа появилась задорная улыбка. – А через некоторое время на эту же дорогу, неподалеку от мыса, вылезает профессор Маклеод?

– Да. Вы это видели?

– Нет. Я в это время обычно играю в карты. А теперь ответь мне на один маленький вопрос – почему господин профессор слушает подводные разговоры именно там? Почему не около гостиницы? Его балкон выходит к морю так же, как и мой.

– Понятия не имею.

– Я понял, в чем странность, Андре. В чем нелепость.

– В чем же?

– В ногах. Этот человек настолько хотел показать, что он шотландец, что нацепил килт. Однако при таком животе у профессора не может быть таких мускулистых ног. Это ноги игрока в лаун-теннис, фехтовальщика, но никак не толстяка-книжника. Лазать ночью по скалам – удовольствие не для всех. Ученый, да еще такой комплекции, воздержался бы от подобного развлечения. И еще – ему постоянно жарко. Знаешь, почему? Потому что никакого живота у него нет! Живот его из ваты! И рыжий парик с бакенбардами… И его английский…

– Ваше сиятельство, насилу нашла вас! – Рядом с графом возникла запыхавшаяся мадемуазель Женевьева. – Алиса послала сказать, – профессор Маклеод уезжает.

– То есть, как уезжает?

– Уже отослал чемоданы на станцию, зашел попрощаться.

– Вот как? Значит, время опускать занавес. Андре, экипаж! Мы едем на вокзал. Женевьева, найди мадам Ле Блан! Пусть месье Волернуа вместе с Ясоном пригласят во дворец и под любым предлогом, и там продержат как можно дольше. В это время полиция должна проверить верфь и выяснить, что происходит в доке.

– Но что сказать мадам, если она спросит, чем все это вызвано?

– Скажи, что наш соперник намерен сорвать банк!

Начальник вокзала глядел на графа Тарло, изумленно открыв рот.

– Но я не имею права рыться в чужих вещах! Не имею права кого бы то ни было пускать к ним. Это незаконно!

– Позвольте, ваше сиятельство. – Андре отстранил своего господина, склонился к уху железнодорожного служащего и что-то прошептал ему.

Лицо того вытянулось, на нем появилось страдальческое выражение и скрепя сердце он выдавил:

– Да, конечно. Как скажете. Однако повторяю, это совершенно незаконно. Я буду вынужден сообщить об этом.

– Непременно, – кивнул Андре. – Сообщите во всех деталях. А теперь пошли.

Понурившийся железнодорожник, глянул на ходики на стене, покачал головой и повел «гостей» в хранилище. Открыв дверь служебного помещения, он отстранился, давая пройти.

– Вы идете с нами, – негромко сказал Андре. – Иначе как вы будете докладывать?

Начальник станции со вздохом последовал внутрь хранилища.

– Где находятся приборы профессора Маклеода?

Тот указал на стопку чемоданов. Андре наугад снял одну из них, достал из кармана отмычку, ловко отпер замки и откинул крышку. Чемодан был забит пачками франков.

– Вот так вот… – тихо проговорил граф Тарло. – Вы видите это, месье?

Начальник ошарашено кивнул.

– Продолжай, Андре.

Через несколько минут среди чемоданов с приборами стояли три открытых, наполненных деньгами, а камердинер его сиятельства продолжал управляться с хитрыми замками.

– Позвольте, я вернусь в кабинет? – простонал ошеломленный железнодорожник. – Скоро будут подавать экспресс в Ниццу.

Граф кивнул.

– Нет, ну каковы ловкачи! – Тарло прищелкнул пальцами. – Они запустили русалку, о которой мы до сих пор так ничего и не выяснили, создали в княжестве ажиотаж, подключили газеты, учредили фонд, в который вложились чрезвычайно видные особы, и, внеся миллион франков, получили возможность беспрепятственно работать в хранилище с документами. Браво! Насколько я понимаю, этот Волернуа действительно инженер, но весьма узкого профиля – он специалист по сейфам. По три часа изо дня в день они потрошили банковские ячейки, абонированные фондом. После чего Ясон выносил деньги и драгоценности в карманах, нашитых сзади на жилетке.