Анонимные грешники (ЛП)

Я хмурюсь, глядя на церковь, пытаясь припомнить подробности той ночи. Конечно, я так ясно помню безжизненное тело моего отца, помню сильный запах железа и темное удовлетворение, которое разлилось по моим венам. Чего я не помню, так это того, что произошло после того, как я сел за его стол и опрокинул бутылку Клуба контрабандистов.

— Ты ничего не сказал мне.

Между нами воцаряется тишина. Он прижимает большой палец ко рту, его бриллиантовая запонка поблескивает.

— Ты позвонил на горячую линию, потому что хотел, чтобы мы знали, а не потому, что хотел, чтобы мы отреагировали на это. Я знал, что ты расскажешь нам в свое время.

— Ты не злишься на меня.

Его взгляд темнеет, и я внезапно вспоминаю о том, как хорошо, что Раф на моей стороне.

— После того, как я услышал, что он сделал с мамой, я рад, что ты убил этого мудака. А этот парень?

Ледяная рука сжимает мое сердце. Я быстро качаю головой.

— Я работаю над этим.

Он кивает.

Несколько мгновений мы стоим в довольном молчании, пока в поле зрения не появляется мотоцикл Габа. Рука Рафа хлопает меня по спине. Мрачный смешок срывается с его губ.

— Ангелы Дьявольской Ямы снова собрались вместе. Черт возьми, брат, это все, чего я когда-либо хотел.

Глава тридцать шестая

— Черт возьми, Рори. Ты живешь в готической сказке.

Я только что закончила рассказывать Тейси все, начиная с того момента, как подписала контракт с Альберто, и заканчивая конфетами, которые Анджело привез для меня из Лондона. Конечно, я опустила некоторые мрачные вещи, такие как то, что меня отшлепали в церкви, и тот факт, что я всерьез подумывала столкнуть Альберто со скалы. Наверное, мне нравится иметь некоторые грехи, которые разделяем только мы с Анджело.

Она сидит на диване напротив меня, свернувшись калачиком под одеялом, с горкой британских конфет на коленях. Ее рот приоткрывается в недоумении.

— Я не могу поверить, что Анджело Висконти влюблен в тебя.

У меня горят уши при одном только звуке этого слова.

— Это не так.

— Заткнись, Рори. Он оставил всю свою жизнь в Англии и вернулся в Дьявольскую Яму ради тебя. Он так влюблен в тебя, что меня от этого тошнит.

— Она права, так и есть.

Мы обе подпрыгиваем при звуке голоса Анджело. Мои глаза поднимаются и останавливаются на нем, прислонившемуся к дверному проему, на его лице читается веселье.

Мое лицо покрывается румянцем от смущения. Но также, ты только что сказал, что любишь меня? Мы встречаемся взглядами, и я сглатываю. Воздух меняется, и Тейси это чувствует, потому что она поднимается на ноги, засовывает горсть конфет в сумочку и одаривает меня понимающей улыбкой.

— Мне… наверное, пора.

— Я попрошу кого-нибудь проводить тебя домой, Тейси.

Она насмехается над ним.

— В этом нет необходимости. Я могу сама о себе позаботиться.

Не сводя с меня глаз, Анджело слегка качает головой.

— Это не подлежит обсуждению.

Тейси фыркает, затем закатывает глаза, глядя на меня.

— Видишь? Вот почему тебе следовало прийти ко мне, прежде чем добровольно возиться с мужчиной мафии. Я бы сказала тебе, какие они сумасшедшие! — проходя мимо Анджело, она хлопает его по плечу и добавляет: — Но если говорить серьезно, спасибо, что спас мою лучшую подругу от этого большого жирного подонка.

Его губы подергиваются.

— В любое время.

— И если я что-нибудь услышу в салоне, я дам тебе знать.

Взгляд Анджело становится серьезным.

— Я был бы признателен за это.

— О, и если ты когда-нибудь захочешь вытатуировать имя Рори в виде сердечка у себя на груди, я буду рада сделать это. Я даже позволю тебе не стоять в списке ожидания.

— Угу. Звучит как предложение, от которого я не могу отказаться.

Мы прощаемся, и она исчезает за входной дверью с одним из дюжины мужчин Габа в ее тени.

Наши взгляды встречаются, и внезапно меня охватывает застенчивость.

— Иди сюда.

Я качаю головой.

Его глаза искрятся мрачным весельем.

— Осмелишься ли ты снова сказать мне нет?

Притворно вздыхая, я поднимаюсь на ноги и совершаю короткий путь к двери, мое сердце бьется быстрее с каждым шагом. Его глаза прищуриваются, когда он смотрит на меня, но он не вынимает рук из карманов. Вместо этого он ждет, как будто ожидает, что я что-то сделаю.

— Ты был серьёзен?

Я не могу заставить себя сказать это, но мне и не нужно, намек тяжело повис в воздухе между нами.

Он прикусывает нижнюю губу и кивает. Такое маленькое движение, но от которого все мои внутренности превращаются в кашицу.

Я и не знала, что можно чего-то страстно желать и в то же время так бояться этого. Я ничего так не хочу в этом мире, как быть любимой им, и все же от одной и той же мысли мне хочется выпрыгнуть из ближайшего окна.

Мое сердце бешено колотится в груди, пальцы горят от желания прикоснуться к нему.

— Но мы даже не целовались, — шепчу я. Это звучит жалко даже для меня, потому что в глубине души я знаю, что это ничего бы не изменило.

— Тогда поцелуй меня.

Вызов клубится в его взгляде.

Я делаю паузу.

— Хорошо.

— Хорошо.